– Мясник Лим! – Эти слова придворный разве что не прорычал.
– Извольте объяснить, что вы под этим подразумеваете.
Шеф протокола Дамин-Хест подобрался, напустил на себя надменный вид:
– Капитан, я не намерен обсуждать подробно биографию Ориго Лима, да и нет у меня полномочий для такой беседы. Я всего лишь прошу вас позаботиться о том, чтобы он не принимал пищу вместе с нами и не пользовался теми же помещениями, которые вынуждены посещать мы. Великая герцогиня не знает, что за человек летит с ней одним рейсом, и, надеюсь, не узнает. Но если выяснится, кто в кают-компании сидит за соседним столом… Вряд ли нужно объяснять вам, как ее недовольство может отразиться на коммерческих отношениях вашей планеты с Катердаммом. Я никоим образом не угрожаю, капитан, речь идет о самоочевидном факте. В случае чего плохо будет нам обоим. И очень плохо!
Кортар удержался от гневной отповеди. Этот болван – не причина проблемы, а лишь переговорное устройство. Да и угрозы его серьезны. Надо сейчас же разобраться во всем досконально.
– Прошу вас вернуться в кают-компанию; о принятых мерах я сообщу. «Венгадор» – респектабельный корабль, и беспорядки любого рода нам тут совершенно ни к чему.
– Спасибо, капитан. Буду ждать вестей.
За шефом протокола затворилась дверь, и Кортар со всей силы грохнул по столу кулаком.
Ответить на возникшие вопросы мог только один человек.
– Лим, – зло пробормотал Кортар и нажал кнопку коммуникатора. – Ориго Лим… Мясник Лим…
– Сэр?
– Дейксем, мне нужно побеседовать с пассажиром по фамилии Лим. Здесь, в моей каюте, сейчас же. Не вызывайте его, приведите лично. На мостике за вас остается Фоссейс.
– Слушаюсь, сэр.
К тому моменту, как раздался стук в дверь, капитан успел привести нервы в порядок. Он подождал, пока Дейксем не выйдет из каюты и не закроет за собой дверь, и лишь после этого заговорил.
– Вы кто? – спросил Кортар, услышав щелчок замка.
– Капитан, мы вроде уже это обсуждали. Меня зовут Ориго Лим.
– Да, вас так зовут. А теперь рассказывайте, почему в космопорту возник бунт и вас забросали камнями местные жители.
– Наверное, я им не понравился.
– Лим, давайте без этих игр!
Теперь стояли оба, перебрасывались через стол убийственными взглядами; в гневе эти двое были очень похожи.
– Я хочу знать, почему вас прозвали Мясником.
– Вижу, вы пообщались с тем пурпурным щеголем. Он напрашивается на неприятности.
– Да, мне про вас сказал Дамин-Хест, но неприятности не нужны ни ему, ни мне. Напротив, мы стараемся их избежать. И прежде чем принимать какие-либо решения, я должен узнать, почему вас так боятся остальные пассажиры.
Лим помолчал, с холодной улыбкой глядя на собеседника.
– Так что же вы натворили, а? Должно быть, имелись смягчающие обстоятельства, иначе бы вас казнили, а не посадили на мой борт. Если расскажете обо всем без утайки, я смогу принять логичное решение и успокоить этих перепуганных катердаммских глупцов.
Лим нащупал у себя за спиной стул и уселся. Сейчас он держался уже не так напряженно, словно дал некоему внутреннему стражу команду «вольно».
– Капитан, вы тоже присядьте. Если я доставил какие-то неудобства, прошу меня извинить. Я не сразу понял, что идет откровенный разговор, – для меня такое в диковинку. А история моя совсем простая.
– Выпьете со мной? – продемонстрировал капитан готовность к перемирию, достав из шкафчика бутылку бесцветной жидкости и стопки.
Первую каждый осушил одним глотком, а вторую пришедший в почти безмятежное состояние духа Лим поднял к свету:
– Этиловый спирт и дистиллированная вода. Со студенческой поры такого не пробовал.
– Космический напиток «Ракетное топливо». Откуда взялось название, я понятия не имею.
– В больницах он известен как бальзамирующая жидкость.
– Стало быть, вы врач?
– Доктор медицинских наук… но это в прошлом. – Мигом вернулась нервозность, сидящий Лим выпрямил спину. – Я не очень люблю эту историю, так что прошу простить за краткость изложения. Начну с того факта, что на Деламонде встречается редкое для освоенного космоса заболевание – бронхогенная карцинома. Это весьма и весьма неприятная форма рака легких. Кроме нее, там нет ничего интересного – не считать же таковым тяжелую металлургию и узколобое население с крайне тяжелым характером. Логично предположить, что причиной болезни являются изобилующие канцерогенами промышленные отходы. В этом направлении главным образом и шли научные исследования. На какие только ухищрения мы не пускались, чтобы добиться от металлургических магнатов установки фильтров на фабричные трубы и выделения жалких сумм для наших лабораторий!