Трансформер (СИ)

      - Родион! – Филипп вырос между омегой и альфой, пока разозленный Сокольников не успел дотянуться.

      - Придушу, тварь!

      Родион с минуту сверлил хитрого омегу за спиной друга, решая, стоит ли сломанный нос Филиппа чьей-то поломанной шеи. По решительному виду друга, он видел – тот не уступит. Именно за это он стал впервые уважать альфу. Лебезить и подстраиваться Филипп не собирался, и ему было плевать на все вокруг. На все.

      - Чем пахнет от Марка? – тише спросил Родион у друга, не оборачиваясь.

      - Наивным девственником, - легко отозвался тот, глянув через плечо на раскрасневшуюся мордаху Марка. Плечи Родиона чуть осели. Все так же не оборачиваясь, он задал следующий вопрос:

      - Не понимаю, как он сделал так, чтобы от меня пахло будто мы трахались?

      - Лучше сдохну, чем скажу тебе! – брызгал ядом омега за спиной.

      - Сейчас проверим.

      - Не нужно. Я тебе скажу, - спокойно ответил Филипп. – Он сделал это точно таким же образом, как и волос, очутившийся на твоей одежде, как и платок, который увидел Марк.

      Филипп обернулся, желая увидеть лицо Лекса, укрывшегося за его спиной. Настороженность и недоверие – «он не мог знать», так думал омега.

      - Точно так же, как и ногти, потемневшие в столовой в первый день. Помнишь, когда мы увидели его впервые?

      Марк перестал дышать, и похоже, не он один.

      - Трансформер? – не до конца верил Родион.

      - Самый что ни на есть, - довольно хмыкнул Филипп. – Похоже, это случилось помимо его воли, но ногти налились красным. Я сначала думал, что мне показалось, но стал внимательно за ним приглядывать. Довольно долго ничего не происходило. Но знаешь, в последнее время, когда мы оказывались рядом с Ильей и его новым другом, у тебя словно менялся запах. Будто аромат вертихвоста сам приставал к тебе. Волос и платков я не видел, зато видел твой болван.

      Родион недовольно рыкнул – привилегия оскорблять Марка принадлежала только ему.

      - Илья, - поправился Филипп, вспомнив про границы. Чужой омега в делах, словах и мыслях – табу. – И ему хватило, чтобы сложить картинку воедино и обвинить тебя во всех смертных грехах.

      - Ах ты сука поганая! – Родион все же бросился вперед, пытаясь дотянуться до Лекса, взвизгнувшего и отпрянувшего назад.

      - Родион!

      - Не надо! – вскрикнул Марк.

Родион обернулся к сжавшемуся позади омеге:

      - Ты его защищать еще будешь?!

      - Не надо, - тихонечко повторил он. – Не надо, пожалуйста. - Мотнув головой в сторону, он сжимал и разжимал кулаки, борясь с желанием размозжить один конкретный череп.

      - Ох бл&дь, ангел выискался! – вдруг раздался охрипший, но твердый голос из-за кресла. Лекс сейчас напоминал черта: ноги на ширине плеч, волосы растрепаны, глаза горят, рот искривился. Он чуть подался вперед. - Твоя защита мне не нужна! Братец хренов.

      - Заткнись, - зашипел Родион.

      - Пусть говорит! – потребовал Марк.

      Филипп встал в стойку, снова готовый не пустить его к Лексу.

      - Что за долбаный цирк! – разозлился Сокольников на обоих и прошелся по комнате.

      - Конечно, цирк! И вон первый клоун! Хотел дружить с таким как я, мышь серая! Если б я тогда не подсел к тебе случайно, то и не слушал бы эту хрень о том, что тебе наплевать на Сокольникова…

      - Я не говорил такого!

      - А что ты говорил?! Что не против, чтобы я за ним приударил, так? - Марк отвел взгляд, боясь увидеть еще больше презрения в глазах альфы. - А когда он приперся в твою комнату, что, так сложно было сказать, что хочешь своего братца, но почему-то не даешь? Тоже мне, друг выискался.

      Это была чистая правда. Пусть извращенная и неприятная в чужих устах, но все-таки Марк понимал, что имеет в виду Лекс.

      - Думаешь, я не видел, как ты на него смотришь? А эти парные кольца? Ха! Как романтично! Хоть сопли вытирай... – сквозь зубы шипел красавчик. – А ты? - рыкнул он на Родиона. – Считаешь всех идиотами?

      Лекс глубоко дышал, словно марафонец, старавшийся унять дыханье.

      - Ты же не смотришь ни на кого, кроме своего поганого братца. Что в нем такого?! Ты же даже запаха его не чувствуешь? Чего в этом убожестве хорошего?!!

      - Филипп, заткни его или я за себя не отвечаю, - Родиона перекосило.

      - Не надо угроз, - бесстрашно отозвался Лекс. – Я почти все сказал. Вы двое ходили и играли в эти раздражающие гляделки… сколько, по-вашему, это могло продолжаться? Вы родственники, и между вами все равно ничего не может быть! И тогда я подумал – почему нет? Обвести вокруг пальца такого, как ты, - Лекс презрительно вперился в Марка, - не составило труда, да я кучу этих волос оставил, пока ты наконец заметил! При желании Сокольников мог трахаться направо и налево, и ты все равно вряд ли догадался. Тупица, - он не сдержался от оскорблений, тут же взвизгнув и отпрыгнув назад, когда Родион все же не выдержал и кинулся к ублюдку.

      - Родион, пожалуйста, нет! - Марк спрыгнул с кровати и бросился между сцепившимися альфами. И это подействовало. Увидев, что пара может пострадать, Родион с силой отбросил друга и затолкнул омегу за спину. В пылу схватки могло случиться всякое.