Трансформация

Мы остановились на одной из улиц коттеджного посёлка: с двух сторон двухметровые заборы из зелёного профильного железа, впереди небольшой взгорок, за которым ничего нельзя было разглядеть, да и сзади вид ограничен — мы только что повернули с одной из главных улиц в узкий проезд и у нас за спиной теперь красовался всё такой же зелёный забор.

Здесь наш, как я считаю временный, руководитель покинул салон автомобиля, не посчитав нужным поставить в курс дела вообще никого и проигнорировав мою попытку его расспросить. Глядя на удаляющуюся спину, я ощутил беспомощность и злость на самого себя — упустил инициативу. Я должен был осуществлять общее руководство экспедицией, а меня оттёрли в сторону. Что теперь делать? Сесть за руль и поехать по одному мне известному маршруту? Это глупо: я не знаю точного нашего местоположения, не представляю, как пользоваться дронами, не имею понятия о тех системах вооружения, что лежат у нас в грузовом отсеке. Да! Свалял дурака, так свалял. Размышляя на эту тему пришёл к выводу, что ошибку допустил ещё в самом начале, когда попёрся с жемчужиной к знахарю, нужно было затихариться и не спеша готовиться. Эх, крепки же мы задним умом.

Спустя четверть часа Лич вернулся, и он был не один. В первый момент я даже дёрнулся, хватаясь за арбалет, но тут же успокоился. За спиной человека вышагивал настоящий кваз. Я видел подобных созданий в Южном, но мимолётно и чаще издалека. В стабе определить, что мимо тебя проходит кваз порой можно лишь по гигантской фигуре, замотанной в плащ, а вот так открыто и близко изменённого иммунного я видел впервые. Он был за два метра ростом, абсолютно худой и чёрный, как антрацит. Из одежды на нём был только кусок чёрной материи, обёрнутый вокруг бёдер на манер юбок йеменских хуситов. Следуя той же моде, он был бос, да и нелегко, наверное, подобрать обувь на лапу размера так…, сорок девятого. И в самой худобе его было что-то от жителя пустыни, в том смысле, что фигура складывалась из выпирающих костей, переплетений сухожилий и огромных суставов похожих скорее на шарниры. И самое главное — он был безоружен.

Парочка подошла к машине со стороны пассажирской двери, Лич распахнул её и тоном, не предполагающим возражений, скомандовал:

— Хват, давай назад, с нашим гостем вы здесь не поместитесь. Дарья, давай тоже к Ольге, — и уже обращаясь к сенсу, одновременно распахивая боковую сдвижную дверь: — Ну? Как?

— Плохо, рядом три машины, наверное, пикапы — в каждой по два человека. Прочёсывают, через пару минут будут здесь.

— Отлично, теперь успеем. Хват, блин, ну чего ты расселся…, давай, давай, шевелись…

Глава 42

Занимаясь последние пятнадцать минут самоуничижением, я настроил себя впредь не выполнять приказы, как я его окрестил, «самозванца» и критически рассматривать все его действия. Однако, дураком и тугодумом я не был и сейчас быстро сообразил, что к чему: секунда и я уже на полу возле дивана, на котором лежит раненная Ольга. Дарья среагировала быстрее меня и перескочила назад, не покидая салон. Теперь она удобно сидела, положив голову подруги себе на колени и как мне показалось, торжествующе улыбалась. Я принял это на свой счёт и расценил как насмешку, злорадство. Блин, да заколебали они меня, никто не желает со мной считаться: Ольга обнаружила преследование и ничего мне не сказала, Лич тоже не считает нужным ставить в известность о своих намерениях. Ну уж дудки — я заставлю себя уважать. На ближайшем привале, отплачу той же монетой — возьму и отправлюсь назад, никого ни о чём не уведомляя.

Между тем наш электромобиль, рванув с места устремился на горку, и я впервые увидел Черноту, мёртвый кластер. Пролёты заборов, чередующиеся с калитками и воротами, тянулись далеко вперёд, но метров в пятидесяти они из зелёных становились угольно-чёрными, также как асфальт и редкие деревья, торчащие из-за заборов, как и крыши некоторых, особо больших и богатых домов, видимых с улицы. Ещё метров через триста забора уже не было, деревья лишь угадывались — крупные ветки, а на высоких деревьях ещё и макушки, отвалились, листья опали - теперь они стояли, напоминая огромные чёрные термитники. Дома проявили несколько большую стойкость: провалившиеся внутрь крыши и вывалившиеся окна — других разрушений заметно не было.

Полминуты езды по чёрному посёлку, и мы оказались в чистом поле, если к угольной черноте применимо определение «чистая». Дорог здесь не было, и водитель следовал указаниям нашего провожатого, тот жестами задавал направление, в котором следовало двигаться. По мёртвому пространству мы проехали не меньше десяти километров и попав в стандартный кластер оказались на разбитом просёлке, по которому едва тащились на нашем изуродованном электромобиле — за час одолели расстояние не больше, чем можно было пройти пешком. Кваз первым оценил перспективы езды без одного колеса по ухабам и, знаками уговорившись о чём-то с Личем, покинул нашу компанию.