Читаем Трагедия Цусимы полностью

Так или иначе, но опыт войны не был использован, как бы то следовало. Какие были тому причины? Скудость сведений, получавшихся с Дальнего Востока, или пренебрежение, или следствие глубокой уверенности «шпица» в своей непогрешимости? — сказать трудно… Может быть, и то, и другое. Нельзя не отметить, что посол адмирала Скрыдлова придерживался взглядов патентованных мудрецов. Сам он в боях не бывал, но открыто высказывал, что на боевой опыт возлагаются преувеличенные ожидания, что к непосредственному боевому опыту надо относиться с тщательной критикой, что боевой опыт не вносит крупных переворотов и т. д. (Он, упомянутый капитан 2-го ранга, т. е. г. Кладо, печатно подтвердил эти взгляды позже в своем «Очерке военных действий на море во время Русско-японской войны», помещенном, в качестве приложения, в морской справочной книжке на 1906 г. — col1_0 М. — (Издание высокоофициозное))… Мне эти суждения казались преступной ересью и глубоко меня возмущали… Если наши мудрецы, пророчествовавшие теперь задним числом, все знали, все предвидели, — чего ж они молчали? почему не предупредили наших неудач?.. Да наконец, если боевой опыт только оправдал их предвидение, только подтвердил их теории, то тем шире надо его использовать, а не отмахиваться от него!.. Казалось бы, ясно? А на деле выходило не так…

В первый же день моего прибытия на эскадру, беседуя со старшим минером «Суворова» (старым знакомым еще по китайской кампании), я узнал от него, что на всех судах минные погреба не только не опорожнены, но еще сверх положенного по штату числа мин там хранятся и контр-мины, предназначенные для уничтожения неприятельских заграждений, т. е. например, на «Суворове» — более 200 пудов пироксилина!..

Первоначально я попытался обратиться по этому поводу к соответственным чинам штаба, но, конечно, успеха не имел. На мои заявления, что мины должны быть перегружены на транспорты, что боевые суда не могут возить в своих трюмах подобных вулканов, — мне отвечали снисходительной усмешкой, едва ли не жалели меня в моем грубом невежестве. Мне, однако же, дело казалось настолько серьезным и неотложным, что, пренебрегая возможными неудовольствиями, в тот же день за обедом я навел разговор на гибель «Петропавловска», описав подробно эту картину, упомянул о гибели «Хацусе», исчезнувшего под водою через 50 секунд…

Так что вы полагаете причиной гибели того и другого — взрыв минных погребов, детонировавших на взрыв мины? — спросил адмирал.

Безусловно, ваше превосходительство! К тому же это не мое единоличное убеждение — оно разделялось всеми…

Совершенно невозможно! — вмешался флагманский минер, видимо, едва сдерживавший свое раздражение. — Мне даже странно повторять здесь такие азбучные истины, как условия, необходимые для детонации, — непосредственное соприкосновение веществ или разделение их металлической преградой, к которой они с обеих сторон примыкают вплотную… воздушная прослойка уничтожает возможность детонации! Технический комитет на основании произведенных и в Балтийском, и в Черном морях опытов, научно поставленных, пришел к этому выводу! Вывод не новый — это было давно известно! Но опыты были произведены после гибели «Петропавловска» для подтверждения старой истины, именно в целях полного опровержения разных нелепых толков!

Каковы бы ни были опыты, про которые вы говорите, я своими глазами видел гибель «Петропавловска» и отчетливо, как сейчас, помню огромное облако дыма, характерной бурой окраски, окутавшее всю носовую часть броненосца, и в этом облаке — летящую мачту… Это не забывается! — А такую силу взрыва и такую массу дыма (именно бурого) мог дать только минный погреб… Белые облака пара появились уже позже, и всем было ясно, что это взрыв котлов и — конец броненосца…

Я вам повторяю, что при выполнении всех мер предосторожности, предписанных техническим комитетом, это невозможно] Если действительно случилось так, как вы рассказываете, то значит, на «Петропавловске» не соблюдались инструкции: мины своими корпусами непосредственно касались борта! не было изолирующей воздушной прослойки!..

Перейти на страницу:

Все книги серии Неизвестные войны xx века

Кубинский кризис. Хроника подводной войны
Кубинский кризис. Хроника подводной войны

Осенью 1962 г. Соединенные Штаты и Советский Союз подошли как никогда близко к глобальной ядерной войне.Для силовой поддержки потока советских торговых судов, доставлявших на Кубу советский военный персонал, вооружение и боевую технику, ВМФ СССР отправляет в Карибское море четыре дизельные подводные лодки. На каждой лодке, помимо обычного штатного вооружения, имеется по две торпеды с ядерной БЧ. Когда лодки оказываются вблизи Кубы, за ними начинают охоту противолодочные силы Атлантического флота США.Книга Питера Хухтхаузена повествует о событиях второй половины 1962 г. — о пике Карибского ракетного кризиса. На автора, который тогда был младшим офицером на одном из американских эсминцев, эти события оказали такое влияние, что позднее, когда он стал военно-морским атташе США в Москве, он взялся за их серьезное изучение. П. Хухтхаузен провел большую исследовательскую работу, лично беседовал с бывшими советскими подводниками, а также собирал воспоминания американских моряков, очевидцев тех событий.Кроме того, два с лишним десятка страниц посвящено работе военных разведчиков — американских в Москве, а советских — в Вашингтоне.

Питер А. Хухтхаузен , Питер Хухтхаузен

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
1900. Русские штурмуют Пекин
1900. Русские штурмуют Пекин

1 августа 1900 года русские войска с боем вошли в Пекин.«Мы не знали, что ожидает нас за воротами. Мы не знали, какие силы встретят нас на гигантских стенах Пекина. Но мы знали, что за этими грозными стенами уже два месяца томятся европейцы с женами и детьми, которых нужно во что бы то ни стало освободить, — вспоминал участник похода. — Гром и молния орудий, резкие залпы наших стрелков, беспорядочная стрельба китайцев и грозный рокот русских пулеметов — это был первый штурм Пекина русскими. Ровно в 2 часа пополуночи ворота пали…»Теперь этот подвиг почти забыт.Эта война ославлена как якобы «несправедливая» и «захватническая».Эта победа — последний триумф Российской Императорской армии — фактически вычеркнута из народной памяти.Тем ценнее свидетельство ее очевидца — военного журналиста Дмитрия Янчевецкого (кстати, родного брата прославленного исторического романиста В. Яна), — увлекательные воспоминания которого о первом походе русских на Пекин мы публикуем после векового забвения.

Дмитрий Григорьевич Янчевецкий

Биографии и Мемуары / Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии