Трагедии

ОЛИВКОВАЯ ВЕТВЬ ГУСТАВУ АДОЛЬФУ, [335]

дабы подвигнуть Его Величество к пощажению Кельна, моего родного города.

О чем на воле распевает пташка?
Возможно жить везде,
Но о родном гнезде
Забыть навек — невыносимо тяжко!
Вот так и я: пусть жизнь моя привольна
На новом берегу, —
Но все же не могу
Забыть родные пепелища Кельна.
Там я познал вкус молока и мода,
10 Я там когда-то рос
Среди богатых лоз,
Я из фиалок пил росу восхода [336].
И этой влаги сладостной отведав,
Тревоги не таю:
В моем родном краю
Полощут гордые хоругви шведов.
Как рейнский лебедь, я хотел бы новый
Теперь сложить пеан,
Чтоб Марс полночных стран
20 Сей сад не вверг под конские подковы.
Паденье стен незыблемого Тира [337]
Явило смертным весть:
Сегодня славе цвесть,
А завтра — тлеть, и в этом бренность мира.
В бою не устояв, спасенья ради [338],
Щиты сложил Сион,
Вождя встречает он,
Покорствуя в торжественном наряде.
И вождь грядет, — ища его защиты
30 И вверившись судьбе,
Склоняются в мольбе
Первосвященник, а за ним — левиты.
Зрит юный вождь склоненные кедары [339],
И вот, отпламенев,
В нем гаснет бранный гнев,
Решает он избавить град от кары.
Он видит златозвездные покровы,
Смиреньем осиян,
Он в линиях письмян
40 Читает имена зверей Еговы.
И он, чья ныне мощь неуязвима,
Влагая в ножны меч,
Решается проречь
Хвалу холмам и пастырям Шалима [340].
Давидов город, зеленью увитый;
Приветствует вождя,
А вождь, с коня сойдя,
По улицам проходит с верной свитой.
Гремя хвалу на флейте и на цитре,
50 Пусть будет встретить рад
Тебя мой славный град,
И пусть епископ выйдет в белой митре.
И да не отвратится, как от солнца,
Перед тобой представ,
Мой город, о Густав,
Приветствуя тебя, как Македонца.
Карать его ты не помыслишь боле,
Когда явит тебе
На древнем он гербе
60 Короны три златых в червленом поле [341].
Се трех царей священные уборы,
Что с трех концов земли
Вслед за звездой пришли
К младенцу обратить дары и взоры.
Кровавый фон служить назначен данью
Тому, как бранный гнев
Пал на безвинных дев [342],
Чья кровь для града стала иорданью.
Нет, ты по станешь строить эшафоты,
70 Я верю, пощадят
Многострадальный град
Твои доброжелательные готы.
Пусть будет милосердье полководца
Венцом твоих побед,
Твоя секира, швед,
Творения Агриппы не коснется [343].
Как Македонец — Пиндара жилище [344],
Помилуй город сей,
Сыновний страх рассей,
80 Спаси мое родное пепелище!

НА ОСВОБОЖДЕНИЕ ГУГО ГРОЦИЯ [345]

Госпоже Марии ван Рейгерсберг.