Трафальгарский ветер

Как и было обещано, завтрак удался на славу. Ветчина, сыр, масло, свежайшие деревенские яйца, — все прямо так и таяло во рту. Насытившись, Хорнблоуэр откинулся на спинку кресла и поднес к губам чашечку удивительно ароматного кофе. Сидящий напротив граф прихлебывал маленькими глотками горячий шоколад, а пристроившийся сбоку сержант Рикардо предпочел чай. Во время трапезы изобилие и качество угощения не очень способствовали беседе, зато теперь настала пора для серьезного разговора.

— Ну что ж, дон Горацио, — нарушил молчание Миранда, — у нас остается всего два дня до назначенного господами из Адмиралтейства срока. Полагаю, у вас уже имеются определенные соображения — все же вы имели на раздумье больше времени?

— Разумеется, дон Франсиско, — ответил капитан, — но как руководитель операции, я предпочел бы сначала выслушать ваши рекомендации. И сержанта Перейры, конечно, — кивнул он в сторону невозмутимого Рикардо.

Если слова Хорнблоуэра и задели каким-то образом Миранду, на лице его это никак не отразилось.

— Вполне разумно, дон Горацио, — согласился он, ставя на блюдечко пустую чашку. — Беда только в том, что нам пока нечего предложить, за исключением самых общих мест. Я надеялся, что вы расскажете о предстоящем деле более подробно, чем сделал это вчера сеньор Барроу. Есть много вопросов, на которые я пока не знаю ответов, а строить планы вслепую, согласитесь, — занятие преглупейшее.

— Очень хорошо, — сказал капитан. — В таком случае я готов ответить на все ваши вопросы сейчас. Кстати, такой диалог может помочь и мне привести мысли в порядок. А потом я предлагаю всем хорошенько подумать, скажем, до обеда. За обедом мы снова соберемся все вместе и попробуем выработать окончательное решение.

— Годится! — воскликнул Миранда. Следующие полтора или два часа Хорнблоуэр рассказывал о событиях последних дней, ничего не скрывая от будущих компаньонов. Миранду особенно заинтересовала встреча капитана в Адмиралтействе с доктором Клавдием. Как выяснилось, его дядя, почтенный банкир, тоже пострадал от деятельности этого ловкого мошенника. В Лиме, Сантьяго-де-Чили, даже в Мехико, до сих пор имели хождение фальшивые векселя банка семейства Миранды, изготовленные непревзойденным мастером подделки ценных бумаг. Дон Франсиско был восхищен мужественным поведением Клавдия во время его свидания с Марсденом и сразу загорелся мыслью взять старого жулика в Испанию.

— Сами поразмыслите, дон Горацио, — с жаром убеждал он собеседника, — можно ли заранее предвидеть все повороты в политике Бони? Этот человек абсолютно непредсказуем! Если мы покинем Англию с заранее подготовленным текстом подложного приказа, не получится ли так, что его содержание уже не будет соответствовать текущему моменту? Что нам тогда делать? Зато, имея под рукой Клавдия, мы всегда можем состряпать новую бумагу, текст которой не вызовет подозрений у Вильнева. Бумагу и образцы печатей мы возьмем с собой…

— Не знаю, не знаю… — задумчиво протянул Хорнблоуэр. — Звучит ваше предложение заманчиво, но сможем ли мы ему доверять? Не сбежит ли от нас достопочтенный Клавдий при первом удобном случае?

— Не сбежит! — уверенно заявил Миранда. — От меня еще никто не убегал. И к тому же, можно поставить его в такие условия, что бегство станет невыгодным. Впрочем, это уже будет целиком и полностью зависеть от доброй воли господ Марсдена и Барроу.

Капитан вопросительно взглянул на собеседника.

— Что вы имеете в виду, дон Франсиско?

— Взять хотя бы такой вариант: Клавдию обещают за содействие не просто помилование, а свободу. Плюс домик с участком земли где-нибудь в колониях и некоторую толику денег. Разумеется, под другим именем. Вот тогда Клавдий пойдет на все, лишь бы выполнить свою часть договора. Если же он сбежит, ему до конца дней придется скрываться от английской полиции. Я уверен, что у мистера Первого Секретаря хватит влияния дать и исполнить подобное обещание. Обещал же он ему жизнь. Так почему бы не добавить к ней свободу и относительный достаток? В интересах дела, конечно.

Что ж, в рассуждениях графа трудно было отыскать слабое место. Если все обернется так, как он предлагал, Клавдий вполне может сделаться самым ревностным союзником. Неизвестно было, правда, как тот отнесется к риску быть удавленным в Испании вместо того, чтобы оказаться повешенным в Англии, но человек, поставивший уже однажды на кон свою жизнь в присутствии Хорнблоуэра, просто не мог, по твердому убеждению последнего, оказаться трусом. Да, пожалуй, следует предложить м-ру Марсдену включить в состав отряда еще и доктора богословия.

— Очень хорошо, — кивнул Хорнблоуэр. — Позже мы вернемся к этому вопросу. А сейчас я бы не прочь немного прогуляться после завтрака и поразмыслить на досуге. Если, конечно, вы больше не желаете меня о чем-либо спросить, дон Франсиско. Миранда отрицательно покачал головой.

— Пока мне больше не о чем вас спрашивать, дон Горацио. Ну, разве лишь о том, чего бы вы хотели отведать за обедом. Вам приятно было бы сейчас прогуляться, если я правильно понял?