Траектория судьбы

– Знаю, – подтвердил Иван Федорович. – Я полагаю, мы можем изготовить образцы за счет средств, отпущенных на модернизацию автомата. Тем более, как мне доложил главный конструктор, опытные темы вы выполнили с опережением и при этом сэкономили деньги и материалы. Так, Василий Иванович?

Лавренов кивнул головой и сказал:

– Группа в ходе модернизации поработала хорошо. Есть возможность поощрить людей материально.

– Подумаем и о материальном поощрении, – согласился директор завода. – Но на данном этапе, считаю, самое важное для них поощрение – моральное. Дать возможность довести образец и выйти на сравнительные испытания.

Белобородов окинул нас взглядом и повернулся к столику, где стояли телефоны, взял трубку телефона ВЧ.

– Прошу соединить меня с маршалом Малиновским, – представившись телефонистке в Москве, попросил директор.

Через некоторое время абонент на другом конце провода вышел на связь. Короткий обмен приветствиями, и Иван Федорович изложил министру обороны суть дела.

– Родион Яковлевич, нам необходима ваша помощь. Прошу приостановить дальнейшие испытания единого пулемета Никитина-Соколова. У нас отработан аналогичный образец конструкции Калашникова, и мы готовы его выставить на сравнительные испытания.

Белобородов, послушав, что говорил Малиновский, утвердительно произнес:

– Да-да, опытные образцы изготовлены по просьбе Главного артиллерийского управления.

Снова пауза. Видимо, министр что-то уточнил и потом вновь вышел на связь с директором.

– Спасибо, Родион Яковлевич. Мы все представим в срок, – ответил Белобородов на последние слова Малиновского и положил трубку.

– Вы все слышали и, надеюсь, поняли, что вопрос будет решен положительно. – Иван Федорович опять внимательно посмотрел на всех и остановил свой взгляд на главном инженере. – Абрам Яковлевич, ваша задача – оказывать всемерную помощь в изготовлении образцов. Сроки жесткие. Сделайте все возможное. С товарищами из нашего министерства по принятому решению я буду разговаривать сам. Вопросы есть у кого-нибудь?

Не знаю, что за разговор состоялся у директора с представителями нашего министерства, но, полагаю, он был не из приятных… Пришлось, видимо, Белобородову выслушать немало нелестных слов о самоуправстве, о нежелании считаться с мнением ведомства. Сужу об этом по короткой фразе, которую однажды произнес Иван Федорович, когда мы вспомнили ситуацию, сложившуюся в ходе моей работы над единым пулеметом:

– Мне пришлось выдержать с ними настоящий бой.

К сожалению, противодействие нашей работе, преодоление барьеров, искусственно ставившихся перед нами, довелось выдержать и при отработке пулемета в заводских условиях, и в ходе его испытаний на полигоне, и в войсках. Причем особо усердствовали в этом некоторые сотрудники нашего министерства. И тому была веская причина. Единый пулемет Никитина-Соколова еще не приняли на вооружение армии, а ведомство затратило немалые средства, выпустив на одном из оборонных заводов большую партию этого оружия. Таким образом, создалось довольно щекотливое положение.

Но последнее слово оставалось за главным заказчиком, и не прислушаться к его мнению, заключениям и предложениям изготовители вооружения не имели права. Наши образцы допустили к сравнительным испытаниям.

Опытную серию пулеметов изготовили на заводе в рекордно короткий срок.

Образец единого пулемета требовалось представить на испытания как на сошках (как ручной пулемет), так и на станке (как станковый пулемет). Вариант пулемета на сошках мы успешно отработали. Сложнее оказалось с постановкой изделия на треножный станок – станка у нас просто не было.

С просьбой выделить нам один станок конструкции Саможенкова (именно на него поставили свой образец Никитин с Соколовым) мы обратились к своим конкурентам. Однако получили отказ. Понять их позицию в данном случае, вероятно, можно: не хотелось делиться материальной частью, которую, кстати, они лично не разрабатывали, с нами, их соперниками, так неожиданно вставшими на их пути. Но принять ее сердцем я до сих пор не могу, потому что сам никогда так не поступал и не поступаю.

Тогда мы, пожалуй, впервые столкнулись с явным нежеланием конкурентов содействовать нам в честном соревновании, если у нас возникала сложная ситуация.

Перед нами встала проблема: где взять станок? Изготовить новый? Нет времени…

Вскоре мне пришлось быть в Москве в Главном артиллерийском управлении по делам, связанным с принятием на вооружение унифицированных систем под промежуточный патрон. При разговоре со своим старинным другом инженер-полковником Дейкиным я, делясь нашими заботами по отработке единого пулемета, обмолвился о возникшей проблеме. Высказал тревогу, что мы не сможем выйти на полигонные испытания, если не найдем треножный станок.

Владимир Сергеевич поднялся из-за стола.

– Идем, я проведу тебя в одну комнату. Может, там ты на первый случай и подберешь для своего пулемета что-нибудь подходящее.

Мы прошли в кабинет, напоминавший собой небольшой музей с коллекцией оружия и несколькими образцами принятых на вооружение треножных станков.