Тот случай между Илаем и Гвен (ЛП)

— Вы скажете ее отцу? — прошептал Эластичный.

— Уже сказал. — Я повернулся к ним. — Отдайте им выписку и отправьте по факсу всю информацию доктору Бирелл в Центр раковых заболеваний в Джонс Хопкинс…

— Доктор Дэвенпорт! — вбежала медсестра.

 Я уже знал причину и побежал в сторону палаты, которую покинул всего два часа назад. Сейчас я видел, как Ян, отбросив дефибриллятор, руками делал массаж сердца.

— Как долго она без сознания? — спросил я у него.

— Немногим более трех минут, — вздохнул он, останавливаясь, потому что, наконец, понял то же, что уже понял я.

— Что же вы делаете? — заорал Тоби. — Спасайте ее! Спасайте! Почему вы стоите?!

— Мистер Уэсли, ваша дочь сегодня утром теряла сознание, два часа назад у нее случился приступ, и теперь ее сердце отказало. Все остальное будет лишней пыткой для нее. Ее тело не сможет принять больше. Мне жаль, но мы потеряли ее. Простите...

Ян посмотрел на часы, и я отключил приборы от ее тела.

— Время смерти 20:43, — прошептал Ян.

Тоби, рыдая, рухнул на тело Молли.

Моя грудь пылала огнем. Я чувствовал себя так, будто самолично лишил этого мужчину последнего, что у него оставалось в жизни. Я не смог спасти его дочь. Я — плохой врач.

Выйдя из палаты, я, не останавливаясь, шел, а может, бежал, не знаю. Я не мог контролировать себя. Все было как в тумане, пока я, задыхающийся, не оказался вне здания, под проливным дождем.

 Я не смог! Господи! Почему?

— Аа-а-а! — зло орал я дождю.

— Илай! — Гвиневра подбежала ко мне, держа руки над головой, как будто бы это могло спасти ее от дождя. — Илай, что случилось? Что не так?

Я попытался улыбнуться ей, но не смог.

— Я! Это я виноват! Иди сегодня домой одна…

— Илай, поговори со мной.

— Я не хочу разговаривать! Я устал от разговоров! Все, что я делаю, так это разговариваю сутки напролет! — орал я. Вздохнув, я провел руками по волосам. — Пожалуйста, не жди и не ищи меня сегодня.

Войдя обратно в здание больницы, я из последних сил старался игнорировать боль в голове и груди.

Глава 19

Клятва, которую мы дали

Гвиневра

— Долго он будет таким? — поинтересовалась я у доктора Сио, наблюдая за тем, как Илай зашивал руку пожилой леди в травмпункте. За последние девяносто шесть часов он вряд ли что-нибудь ел. Все это время он буквально жил в больнице, и его заросший щетиной подбородок свидетельствовал о том, что бритва давно была им забыта.

Доктор Сио грыз яблоко, прислонившись спиной к стене. Его розовые волосы уже давно почернели и сейчас были собраны в хвостик.

— Ну, это зависит от многого… Если вы еще не в курсе, Илай всегда крайне тяжело переживает смерть своих пациентов. Он считает, что только потому, что он хороший доктор, ему дано спасти каждого. Однажды, еще во времена нашей интернатуры, мы потеряли одного старика. Он поступил к нам вместе со своим сыном после аварии. Сын пострадал намного серьезнее, чем старик, поэтому Илай сфокусировался на парне, не поняв тогда, что у отца открылось внутреннее кровотечение. Это не было его ошибкой, а парнишка на самом деле был очень плох. После смерти старика Илай едва прикасался к еде и не выходил из больницы месяц. И спал он только потому, что мать пригрозила выгнать его. Тогда он соорудил себе временную лежанку в комнате дежурных врачей, и никто, кроме него, не осмеливался там спать.

— Что я могу сделать для него?

Он похож на приведение… Даже после разрыва с Ханной он не был таким.

— Ждать. Насколько я его знаю, тут не поможет ничто иное, если только не случится что-нибудь грандиозное. Кто знает, как долго он будет пребывать в таком состоянии на этот раз. Он даже не отвечает на мои подколы и не издевается надо мной, а это очень нехороший признак.

Я подавила смешок.

— А ты просто обожаешь всякого рода издевательства, да, Ян?

Он подмигнул мне, затем посмотрел на пейджер.

— Мне пора идти, увидимся позже. Не принимай все слишком близко к сердцу, договорились?

Легче сказать, чем сделать…

Кивнув, я помахала Яну на прощание и принялась снова наблюдать за Илаем, который, едва успев сменить перчатки, уже направлялся к следующему пациенту. Даже при общении с больным выражение лица Илая оставалось мертвым. Мне жутко хотелось заорать ему прямо в лицо. Может, так мне удастся растормошить его? Но имею ли я на это право? Я думала о Молли и Тоби… и не знала, будет ли правильно, если Илай перестанет переживать.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я покинула свой наблюдательный пост и направилась в сторону рабочего места, к росписи, которую уже закончила. Предполагалось, что сегодня состоится ее открытие, но в больнице царило слишком мрачное настроение, поэтому я решила подождать, когда оно хотя бы чуточку изменится.

— Гвен!

— Стиви?!

На Стиви было надето платье в черно-белый горошек, розовый плащ и шляпка от солнца.

— Классный прикид!

— Ой, давай не будем говорить обо мне. — Она взяла меня под руку и повела в сторону занавеса. — Я пришла на открытие твоего шедевра! Ты скажешь речь?