Тот самый одноклассник

— Я не Данила, — сказал Алексей тихо, потом сжал ладонями моё лицо и повторил громче: — Я не Данила! — Соскочил с постели и снова начал ходить по студии кругами. — Ни в чём, никак, никогда. Клянусь тебе, Ника! Я не Данила! Не смей так думать! Не смей!!

От боли в его голосе моё нутро скрутило болезненным спазмом. Стало безумно стыдно, словно обидела ребёнка. А ведь Алексей защищал меня ещё в школе, да и сейчас именно он помог мне справиться с кошмаром последних недель.

А я в ответ…

Алексей в бешенстве. Ему некуда выплеснуть энергию, поэтому его движения беспорядочны, взгляд блуждает по крохотной квартире.

— Ника, никогда не бойся меня, — говорит он, и его мягкий голос контрастирует с резкими движениями тела. — Я во всём виню только себя. Если ты испугалась, значит, я что-то сделал неправильно, слишком тебя поторопил. Я пытался быть терпеливым, чтобы не спугнуть тебя, хотел убедиться в твоих чувствах. Я где-то ошибся. Ты не смогла довериться, испугалась, не пришла ко мне. Я не знаю, что сделать, как это исправить. Пожалуйста, поедем в больницу.

Осознание чудовищности моих подозрений накрывает с головой. Мне стыдно за панику, за животный страх, за то, что сравнила его с Данилой.

А ещё мне больно, что Алексей во всём винит себя.

Виноват страх, виновата я, не он. Виновато прошлое.

— Ты не Данила. Я знаю, что ты не Данила. Прости меня.

Соскочив с кровати, я побежала к нему. С разбегу обхватила за шею и поцеловала. Сразу и сильно, отвлекая, поворачивая ход сегодняшнего дня. Не просто отводя от края обрыва, а перенося нас в совершенно другое место. Там, где мы должны были быть с самого начала. До Данилы.

Алексей сомневался ровно две секунды, а потом бешеным рывком подхватил меня на руки.

Не подумайте, я не против красивого элегантного секса — медленных раздеваний, томных изгибов, восторженных взглядов и прочего. Данила — эксперт в этом деле.

Но если падать в секс с головой, имеются некоторые преимущества. Например, твоё нутро возгорается пламенем, и становится невозможно думать о своих действиях. И это прекрасно.

Нет вступлений, разговоров, картинных жестов. Ты не представляешь себя героиней эротического фильма. У тебя вообще нет времени на мысли. Ты не видишь перед собой ничего, кроме человека, на котором сошёлся клином весь мир.

Это не близость, а падение. Мы упали в секс, держась друг за друга.

Алексей удерживал меня на руках, но это не давало простора для действий. Посадил на стол, но я сползла, чтобы быть ближе. Всем телом льнула к нему, жадно целовала, оттягивала зубами кожу на шее. Рычала, как голодный зверь. Я почти потеряла Алексея из-за своих собственных мыслей, из-за страха, из-за прошлого, и сейчас я боролась за него, как дикое животное. Боролась за нас.

Мы не могли найти места для наших тел, изгибаясь в попытке подобраться ближе. Невозможно близко.

Алексей сходил с ума. Реально, сильно, внезапно. Энергия его гнева и отчаяния выплеснулась на меня бешеными поцелуями, невероятной силой рук и разорванной одеждой.

Треск одежды отрезвил его. Пальцы скользнули между моих ног и остановились.

— Ника, нет… — прошептал еле слышно, — так нельзя, я хочу, чтобы было правильно…

— Мы уже пробовали «правильно», и смотри, куда оно нас привело, — сказала, впиваясь ногтями в его бока. — Мы и друзьями быть пробовали, тоже не получилось.

Алексей наклонился к моим губам. С силой проник внутрь языком и насадил меня на сильные пальцы. Одновременно. Выталкивая из меня громкий стон.

Его глаза расширились, и он резко вдохнул. Всем телом. Впитал меня.

Я прижалась ближе, двигая бёдрами и царапая его спину.

— Ты даже не представляешь, до какой степени мы с тобой НЕ друзья, — пробормотал он.

Я дёрнула за пряжку его ремня и, чуть отстранившись, заставила посмотреть мне в глаза.

— Покажи мне, до какой степени.

Я осталась без одежды. Быстро. Алексей же расстегнул ремень и джинсы, а на остальное не хватило терпения. Но с меня одежду сорвал с невероятной скоростью. Мы упали на кровать, сплетаясь, изгибаясь, вернее, изгибалась я, жадно задирая его свитер, прижимаясь к горячему телу.

Его пальцы так и не вышли из меня, доводя до слепой нужды и всхлипов.

Если считать оргазм показателем доверия, то скажу, что я кончила в тот момент, когда Алексей в меня вошёл. Не дожидаясь основного действа. Не стану это анализировать.

Алексей спешил. Упал на меня, жадно водя губами по телу, подмял под себя, повернул на бок. Моя нога оказалась согнутой под ним, руки вцепились в сильную шею.

Он вошёл в меня прямо в этой позе, больше мы ждать не могли. Повернуться тоже, потому что реальность сузилась до одной точки, в которой Алексей яростными толчками догонял мой оргазм.

Потом замедлился, но не изменил позу. Сжал зубами сосок и в ответ на мой стон сказал:

— Сделай так, чтобы я кончил.

— Как? — прохрипела я.

— Кончи ещё раз и возьми меня с собой.

Я уже говорила, какой эффект имеют на меня приказы Алексея? Очень сильный. Особенно когда они приправлены умелыми движениями пальцев и губ.

Я оказалась на удивление послушной в его руках, и это ощущалось правильно.