Тот, кто умрет последним

Хавьер злобно посмотрел на Тео, словно пытался вспомнить, встречались ли они с ним раньше.

– Ты чертовски похож на моего дружка Татума. Ты, наверное, его младший брат, причиняющий ему боль в заднице.

– Меня зовут Тео. Нам с тобой пора поговорить.

– Это о чем еще?

– О деле.

– Что за дело?

– Такое, которое нельзя делать, стоя на ступеньках подъезда.

Хавьер слегка улыбнулся, впустил Тео и повел его в конец квартиры, на кухню. Тео подвинул себе табурет, а Хавьер убрал со стойки четыре больших пластмассовых кувшина, наполненных энергетическими белками и добавками для бодибилдинга.

– Пиво? – спросил Хавьер.

– Нет, спасибо. Я уже завтракал.

Пока Хавьер доставал себе из холодильника выпивку, Тео быстро оглядел квартиру. В комнате, расположенной возле кухни, доминирующее положение занимал телевизор с большим экраном. Мебель, казалось, досталась хозяину вместе с унылой квартирой. Если Хавьер занимался каким-нибудь противозаконным бизнесом, то он был либо мелким игроком, либо крупным дельцом, умело скрывающим свои доходы.

Хавьер открыл пиво и сел по другую сторону стойки.

– Ну так в чем дело?

– Я пересмотрел предложение Татума.

Хавьер отпил из банки и вытер губы тыльной стороной ладони.

– Какое предложение?

– Насчет сорока шести миллионов Салли.

– Что насчет них?

Тео сузил глаза, готовясь оценить реакцию Хавьера на то, что он сейчас скажет.

– Я решил, что меня устраивает третья часть.

– Да, – презрительно усмехнулся Хавьер, – а кого бы это не устроило?

– Так ты с этим согласен?

Тот отхлебнул еще глоток.

– Согласен с чем, придурок?

– Разделить на три части, а не на две.

Хавьер вопросительно улыбнулся.

– Ты знаешь что-то такое, чего не знаю я?

Тео пришел сюда, чувствуя себя вполне уверенным в затеянном им блефе, но теперь начал сомневаться, действительно ли Хавьер – партнер его брата.

– Валяешь передо мной дурака, Хавьер?

Хавьер допил остатки пива и смял рукой алюминиевую банку.

– Я похож на человека, который валяет дурака?

Нет, подумал Тео, и в этом заключалась вся проблема. Он и так выглядел настоящим дураком, что препятствовало выполнению плана Джека. Весь замысел сводился к тому, что Тео придет сюда и будет блефовать, пытаясь выяснить, на самом ли деле телохранитель Салли – партнер Татума. Но если их гипотеза верна, то Тео следовало бы продвинуться значительно дальше в разговоре с этим тупоголовым субъектом.

«Если он, конечно, не такой хладнокровный актер».

Зазвонил телефон.

– Задержи свою мысль.

Хавьер бросил смятую банку в мусорную корзину и пошел через кухню. Глядя, как он протягивает руку к телефонной трубке, Тео вдруг почувствовал беспокойство из-за того, как претворяется в жизнь план Джека. Что, если Хавьер в самом деле хорошо играл роль дурачка? Что, если сейчас звонит Татум, который скажет ему, что Тео доверять нельзя и нужно прогнать его?

Он еще раз внимательно и с гадливостью осмотрел помещение. А когда его взгляд остановился на коллекции ножей у плиты, в месте, отведенном для разделки мяса, его сердце забилось чаще.

«Алло». – Хавьер начал разговор, и Тео захотелось узнать, кто его собеседник – тот, о ком он думал с надеждой, или тот, о ком он думал со страхом.

58

Было необходимо решить щекотливый вопрос: как поступить с Мигелем Риосом.

Предупредив Татума о том, что бывший муж Салли будет первым, кому он расскажет о намерении Татума «поделить наследство на двоих» с партнером, похоже, столь же опасным, сколь и таинственным, Джек не только блефовал. Угрожая, Джек прежде всего желал подкрепить свою уверенность в том, что нарушение адвокатом привилегии, касающейся разглашения информации, полученной от клиента, в данном случае не идет вразрез с этикой и является необходимым шагом. Однако исходная посылка была слишком натянутой. И дело было не в том, что его клиент (или бывший клиент – в данном случае это не имело значения) убивал людей в прошлом. Этих сведений Джек не имел права разглашать вообще, даже под присягой, ибо это лишило бы его права заниматься адвокатской практикой. Дело состояло в том, что Татум собирался убивать в будущем. Если Тео не добьется успеха, встретившись с Хавьером, Джек ни на йоту не приблизится к решению вопроса, намерен ли его клиент совершить очередное убийство и существует ли реальная угроза жизни ни в чем не повинного человека. Джек, разумеется, не располагал достаточными доказательствами, необходимыми адвокату, который намеревался сделать экстраординарный шаг и обмануть доверие своего клиента.

Тем не менее, в данном случае важная роль отводилась моральной стороне дела. По крайней мере, Джеку следует встретиться с Мигелем и убедиться в том, что один из немногих оставшихся в живых наследников Салли здраво оценивает степень угрожающей ему опасности.

– Полагаете, я не обливаюсь холодным потом от страха? – спросил Мигель.

Джек сидел на краю дивана и смотрел, как Мигель расхаживает по ковру. Мигель никак не мог сесть и успокоиться с тех пор, как пригласил Джека в свою гостиную. Говорил он быстро и с надрывом, и Джек вполне понимал его нервозность.

– Думаю, не нужно быть гением, чтобы понять, что происходит, – сказал Джек.