Тот, кого ищут

Его большие пальцы скользнули под лифчик и, вибрируя, легли на ее соски. Блюдо со звоном опустилось на прежнее место. Кончиками пальцев она подвинула его, чтобы убедиться, что оно не пострадало, и повисла в воздухе, крепко держась за полку.

— Ты очень сексуальная женщина, Энни.

— С тобой я чувствую себя сексуальной. С тобой я хочу секса. Я никогда ни с кем так себя не чувствовала.

Макс ласкал губами ее ухо, покусывая мочку. Каждая остановка в пути давалась ему нелегко, но он осознавал, что торопливость здесь неуместна.

Энн перестала держаться за полку. Она подняла рубашку, завела руки за спину и расстегнула лифчик. Ее груди легли в руки Макса, и в то время, как он ласкал ее соски, она прижалась к нему ягодицами, перемещая их вверх-вниз.

— Я не в состоянии думать, но мне все нравится, милая. Прижмись ко мне. Давай, Энни, продолжай.

— Ты торопишь меня, — сказала она, тяжело дыша. — Мне больно. Я еле держусь на ногах.

— Возьмись за полку, — прошептал он ей на ухо, — позволь мне сделать все самому.

Она подчинилась, и Макс, скрипя зубами, считал секунды, пытаясь сдержать себя. Но не мог. Короткая юбка взметнулась над ее талией, словно сила притяжения развернулась в противоположном направлении. На ней были стринги — напоминание о том, как растет ее доверие к нему, и он наклонился, чтобы поцеловать ее. Ему нравилась маленькая складка на границе ее попки и бедер, особенно тогда, когда он касался ее языком и она вздрагивала от наслаждения.

Энн пыталась повернуться к нему лицом, но он остановил ее, склонился над ней, так что она не могла пошевелиться, пока он снимал трусики. Он опустил трусики на ее лодыжки, прежде чем подтолкнул вперед и устремился к влажному лону, ожидающему его.

— Макс, — голос Энн дрожал, как натянутая струна, — это нормально?

— Очень даже нормально, — сообщил он. Все его тело пульсировало в едином ритме от бедер до макушки. — Просто прими это. Ты откроешь для себя новые ощущения, которых ты не знала раньше.

Пот выступил на его бровях и на спине. Он вошел в нее — их ритм совпал в первое же мгновение. «Баюкая» ее груди, он расслабил ее и с силой вошел в нее снова. Энн всхлипнула, и Макс, положив свою руку на ее бедра, скользнул пальцами между ее ног, ощутив гладкие волосы на лобке.

Он уже не мог больше ждать.

Движения его пальцев становились все быстрее и жестче.

Он излил в нее свое семя, его ноги двигались резкими толчками, именно так, как это было нужно им обоим. Энн вскрикнула. Вслед за наступившим оргазмом он почувствовал, как ее лоно смыкается вокруг его члена, и все же они продолжили восхождение, достигая высшей точки снова и снова.

Глава 38

Лил Дюпре лежала с открытыми глазами в полумраке больничной палаты. Казалось, время остановилось. Одна мысль — как сказать правду — не давала ей заснуть. Открыться она могла только Спайку.

Если бы она вовремя рассказала о том, что произошло, Ли была бы жива. Господи, что же она натворила! Бремя вины давило невыносимо, почти физически.

Даже одеяло казалось ей тяжелым, и Лил сбросила его на пол.

Родители учили ее быть правдивой. Они не всегда понимали своих детей, но готовили их к жизни правильно. Лил помнила, как отец внушал ей, совсем еще маленькой девочке: «Всегда говори правду, только правду», а мать смотрела на них улыбаясь и кивала. Было ясно, что в этом они единодушны.

А что теперь? Что подумают о ней в городе? И что думали раньше, после того как она сочиняла очередную свою сплетню о людях, которые не сделали ей ничего дурного? Как Хоумер и Шарлотта?

Лил вспомнила старую историю с Шарлоттой Пэйтин, когда она, Лил, решила, что сможет добиться своего интригой. Она знала, как подловить Хоумера на его гордыне.

Стало холодно. Лил бил озноб. Она подняла одеяло с пола и закуталась в него.

Завтра первым делом надо позвонить Спайку. И Сайрусу. Он должен знать правду. Больше всего Лил хотела увидеть Сайруса, она знала, он ее простит. Сайрус всех прощал, даже малышку Милли простил, когда та сгрызла его новые ботинки.

Милли могла бы стать отличной собакой, лучшей собакой в округе, ей надо было только немного подрасти. Лил представила, как она гладит пушистую черно-белую спинку Милли, а та тычется ей носом в плечо или лижет лицо.

Тем временем коридор погрузился в полумрак, а медперсонал перешел на полушепот. Теперь Лил ничего не могла расслышать, и ничто не отвлекало ее от размышлений.

Озэр давно мечтал открыть тренажерный зал. Он даже получил комплект оборудования и хранил его у Хоумера, который грозился выкинуть «эту дребедень» в залив, но, конечно, делать этого не собирался. Хоумер — человек достойный, правда, любит поворчать.

Лил думала, что если она возьмется за дело, то организует для Озэра тренажерный зал, он это заслужил. Он всегда стремился освоить новое дело и добивался успеха. Озэр научился дрессировать собак, души не чаял в немецких овчарках. Взять хотя бы Дэйзи, собаку Элли Гейбл, ведь Дейзи спасла свою хозяйку, а почему? Да потому что Озэр ее выучил. Так что, если он захочет дрессировать собак, Лил его поддержит.