Тоска по Бесконечности

Брэдли взял у Пола саморазогревающуюся чашку бульона и еще раз попытался напоить мальчика. На вид тому было не больше пятнадцати, и он невидящим взглядом уставился в безоблачное небо. На руку ему села бабочка, трепеща крылышками в свете косых желто-золотых солнечных лучей, и запустила хоботок в подсыхающую коричневую кровь. Брэдли отрешенно подумал: "Разве бабочки едят кровь?" Тут раненый поперхнулся, бабочка взмыла вверх, и ее подхватил ветерок, а когда Брэдли снова взглянул вниз, мальчик был уже мертв.

Некоторое время они стояли возле тела. Дорога была усыпана обломками корпусов, клубками спутанных внутренностей механизмов, кусками взорванного грузовика. На сегодня с засадами покончено, и дорогу никто не собирался расчищать.

- Знаете, эти механизмы по оказанию медицинской помощи, они довольно умны, - проговорил Пол. - Просто они приняли неверное решение.

- Может статься, они были поумней этого мальчика, - заметил Брэдли. Погибший парень был не намного его младше, но глаза у него были пустые. - Но тем не менее он был человек.

Приподнятое настроение и душевный подъем, который Брэдли ощущал все утро, улетучились.

- Ну и дела, да? - сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно. Другие тоже так делали, просто говорили что-то ветру и, пока тот уносил слова, начинали наводить порядок.

И все же яркость и жизненная сила воздуха пока оставались при нем. Никогда еще Брэдли не чувствовал себя настолько живым. Внезапно ласковый и защищенный мир, окружавший его с рождения, показался ему ограниченным и лживым, показался западней. Все человеческое общество обитало в коконе, в бархатном чехле, за которым присматривали механизмы.

Люди давно нашли альтернативу войне: материальные блага. И простая человеческая доброта. Человеческая доброта.

Может, отныне все это в прошлом.

Ничего, не беда. Не то чтобы теперь они обрели мир, который хотели, но жизнь острую и пикантную, с зернистым привкусом войны. Прежде Брэдли обитал в кристальных мирах разума под спокойными безукоризненно-чистыми покровами, и его тело истосковалось по сырой земле и ее влажным тайнам.

Нельсон вместе с Мерсером собирали знаки отличия мехов.

- Хочешь АВ? Здесь мы нашли одного. Должно быть, его настигли и прихватили с собой эти рабочие мехи, - сказал Брэдли Нельсон.

- Я только запишу серийные номера, - машинально отвечал Брэдли, не желая разговаривать с Нельсоном больше, чем необходимо. И ни с кем другим тоже. Слишком уж много болтовни.

Он занес цифры в свой коммутатор, потом спихнул корпуса мехов с дороги.

К нему подошел Декстер и спросил:

- Уверен, что не хочешь взять один? - В руках у него был лазер одного из мехов-конфедератов. Черный, ребристый, блестящий. Ангел сохранит один на память. Наверное, всю жизнь будет рассказывать историю о своем ранении и показывать лазер, который, быть может, ранил ее.

Брэдли взглянул на элегантную и странно чувственную вещицу, заманчиво блестевшую на солнце.

- Нет.

- Уверен?

- Уберите эту проклятую штуковину.

Декстер озадаченно взглянул на него и отошел прочь. Брэдли смотрел на мехов, которых сталкивал с дороги, и пытался думать о том, как они отличались от того мальчика, который, скорее всего, был глупее их, но мысли затуманивало воспоминание о том, как приятно было держать в руках винтовку, вдыхать сладкий запах травы и стрелять по целям, которые появлялись на перекрестке в ярком солнечном свете. Размышлять на такой полуденной жаре было сложно, и вскоре Брэдли вообще перестал думать. Так проще.

ВНИЗ ПО РЕКЕ

Волшебная сказка первое, что учит ребенка образному мышлению.

Бруно Беттельхайм, «О пользе магических чар»

Глава I ВЫСАДКА НА БЕРЕГ

Мальчик все плыл и плыл по серебристой реке в поисках отца.

Скорчившись на дне ялика, несомого переменчивым течением, он следил за поплавком на конце лесы, привязанной к корме. Он уже два дня ничего не ел. Жирная желтая рыбина мелькнула в мутноватой воде, но наживку не взяла.

Любопытство пересилило голод, и мальчик склонился над водой, чтобы узнать, ходит ли эта рыбина поблизости. Но увидел лишь собственное отражение в свинцово-серой, отливающей металлом воде.

Странно: на голове у его отражения красовалась соломенная шляпа, которую он уронил за борт еще вчера. Мальчик уставился на эту отраженную шляпу, чувствуя, что угодил в ловушку времени, отражавшего прошлое и умудрившегося постоянно плыть вровень с его яликом. Заодно он внимательно изучил и собственную вчерашнюю физиономию: выражение лица вполне оптимистичное, на лбу копоть от костра, из-за ушей-лопухов торчат клоки грязных волос.

Внезапно он отшатнулся от борта плоскодонки. Придонное течение, завихряясь точно струи жидкого металла, поднималось прямо к нему, просвечивая сквозь тонкую «кожу» реки. Один всплеск этой дряни, и ялик просто пойдет ко дну. От ощущения близкой опасности во рту сразу пересохло, а в горле застрял колючий комок.