Тощий Мемед

Рыза раздобыл пару волов, чтобы перепахать сухую землю. Земля легко вспарывалась под лемехом плуга. Рыза только и думал о том, как бы поскорее вспахать поле, закупить семена, даже если запросят тридцать-сорок процентов годовых.

Если перепахиваешь сухую летнюю землю, то ее нужно проходить плугом два раза: первый раз — за два часа до рассвета и второй раз — после обеда, когда стихает западный ветер. Утром волы тянут плуг до тех пор, пока не начинает припекать солнце. Как только становится жарко, на волов набрасываются слепни. Животные останавливаются. Приходится бросать работу. До вечера можно отдохнуть в тени какого-нибудь дерева. К вечеру, когда над морем появляются перистые облака, крестьяне снова начинают пахать и пашут при лунном свете до полуночи, а если луны нет — пока не стемнеет.

Рыза пахал с утра, пока не становилось жарко, и после обеда — до полуночи. Он не жаловался ни на зной, ни на усталость. Иногда он так увлекался, что пахал до утра. Вспаханная мягкая земля, освещенная лунным светом, казалась еще красивее. Ночь… Тишина… Слышно только, как лемех плуга врезается в землю.

Ираз гордилась сыном, гордилась, что вырастила такого сильного, стройного парня, который отобрал у проклятых родственников свою землю. В эти дни она ходила по деревне счастливая.

Если кто-нибудь спрашивал ее про Рызу, она отвечала:

— Он пашет свой участок!

Четырнадцатое число. Полнолуние. Дует прохладный ветерок. Волы медленно тащат плуг, ноги их глубоко погружаются в землю. Несмотря на лунный свет и на блеск словно луженой земли, Рызу клонило ко сну. Он устал. Отпустив волов, он положил голову на бугорок и заснул. На огромной равнине издали он казался маленькой точкой на черном клочке вспаханной земли…

Утром, как всегда, одиннадцатилетний мальчуган Дурмуш, родственник Рызы, принес ему завтрак. Солнце поднялось высоко и уже сильно накалило землю. Мальчик, как обычно, искал Рызу под деревьями. Сейчас вот Рыза, заметив его, встанет и, улыбаясь, пойдет навстречу. Он схватит его за локти и поднимет в воздух. Но где Рыза? Мальчик в недоумении. Он обошел все деревья. Нет… Наконец он увидел Рызу, который лежал посреди поля. Волов не было. Подойдя к Рызе, мальчик в ужасе уронил завтрак и с диким криком бросился назад. Он тяжело дышал, с трудом держась на ногах. Он кричал, но из горла вырывался только хрип. Наконец он добрался до дома Рызы и повалился на землю. Сбежались женщины. Они пытались потянуть мальчика за язык, чтобы прошел испуг. Дали ему холодной воды. Полили на голову. Немного погодя мальчик пришел в себя:

— Рыза лежит там… в крови… около него лужа крови… И изо рта — кровь…

Женщины все поняли. Они молча опустили головы. Весть об убийстве Рызы вмиг облетела деревню. Дошла она и до Ираз. В отчаянии схватилась она за голову и побежала к «Островку». За ней бежали крестьяне.

У Рызы была рассечена шея. Голова сползла с бугорка, на который он прилег.

— Сын мой! — с воплем кинулась Ираз на тело убитого.

Рыза лежал, поджав колени. В яме перед ним — лужа крови. Кровь загустела. В ней копошились слепни и мухи…

А вокруг сияло солнце. Было жарко и пахло кровью. Над трупом вились мухи… Они блестели в лучах солнца… Кровь не пенилась, застыла. Но от яркого солнца и жары она словно бурлила. А может быть, людям так казалось…

— Сиротинушка мой! Не дожила я до светлого дня… — стонала Ираз.

Женщины, мужчины и дети кольцом окружили тело убитого. Женщины плакали.

— Храбрый мой! Кто посмел убить тебя?

Ираз металась и билась над трупом. У крестьян разрывались сердца от ее стонов.

Две женщины подошли к Ираз; они хотели ее поднять, но она так крепко обхватила труп, что оторвать ее было невозможно.

— Похороните и меня вместе с Рызой! — молила она.

Так до вечера пролежала Ираз, припав к телу сына.

О случившемся дали знать в касабу. Прибыли жандармы, следователь и врач. Жандармы с трудом оторвали плачущую Ираз от тела сына. Глаза у нее были красные, лицо потемнело. Она упала на землю и долго лежала неподвижно, словно мертвая, не проронив ни звука.

Ираз, как этого требовал закон, привели к следователю.

— Кто убил твоего сына? — спросил он. — Кого ты подозреваешь?

Лицо Ираз вытянулось. Пустыми, ничего не видящими глазами она взглянула на следователя.

— Кто убил твоего сына? Кого ты подозреваешь? — повторил он.

— Гяуры, — ответила Ираз, — кто, кроме них, мог убить моего сына? Дядя его убил, из-за земли.

Следователь начал записывать показания в протокол. Толпа постепенно редела. На безотрадной равнине остались только труп, облепленный зелеными мухами, хомут с плугом, будто ожидающий убежавших волов, и несчастная мать, у которой от горя иссякли слезы. Полоска черной, жирной земли, как бы вытканная рукой человека, темнела посреди желтой равнины.