Торнсайдские хроники

– Вы нашли время? – неправдоподобно восхитилась я. – И как вам понравилось? Неужели вы узнали что-то новое для себя?

«Играешь с огнем», – услужливо подсказал внутренний голос.

«Какая разница, играть с огнем или нет, когда так и так находишься в эпицентре пожара», – флегматично ответил на это еще один голос, тоже внутренний.

– Признаться, я и сам был этому удивлен, – заметил Рейвен. – Скажи-ка, правильно ли я понял: в этой статье ты делаешь вывод, что деятельности описываемых тобой женщин следует придать легальный статус?

– Я не делаю однозначного вывода, – возразила я. – Но безусловно, эти женщины были бы рады такому развитию событий.

– И ты считаешь, что мне следует пойти им навстречу?

– Ваше сиятельство, – покачала головой я, – кто я такая, чтобы считать, что вам следует или не следует делать?

«Я, например, считаю, что вам вовсе не следует подсыпать зелья девушкам в вино, – мысленно добавила я. – И что, разве вас это останавливает?»

– И все-таки, что бы ты сказала, если бы я спросил у тебя совета? – настаивал он.

Я поджала губы.

– Если вам так уж интересно знать мое мнение, то почему бы им не посодействовать? Это практически ничего не будет вам стоить. Зато добавит вам популярности.

«Которая в последнее время очень сильно хромает, и целиком и полностью по вашей вине», – заметила я, опять-таки мысленно.

– Добавит, но в очень специфических кругах, – усмехнулся он.

– И что с того? – пожала плечами я. – Популярность – она популярность и есть. Лишней никогда не бывает, не важно, в каких кругах.

– Что ж, – Рейвен смотрел на меня не без любопытства. – Я взвешу твой совет. А пока скажи-ка: ты еще не надумала прийти ко мне в замок?

– Представьте себе, нет, – ледяным тоном отрезала я.

Не слишком подобающее поведение с человеком его положения. Но есть вопросы, в которых необходимо сразу ставить точки над «и», не оставляя ни малейшей почвы для сомнений. А я, похоже, и так успела затянуть с этим вопросом, прежде чем толком разобралась что к чему.

– Ну что ж, по-видимому, придется тебя к этому подтолкнуть, – констатировал он.

– Не стоит. Я не из тех, кто играет в подобные игры.

– А я обожаю игры, – улыбнулся граф. – И всегда выигрываю.

– А что, вы и на этот раз захватили с собой вино? – с вызовом спросила я.

– Еще одно правило: я крайне редко повторяюсь.

Эту словесную перепалку пора было завершать, тем более что граф смотрел на меня пристальным взглядом голодного удава. Но если от подобных разговоров с Кентоном я, что греха таить, получала определенное эстетическое удовольствие, то данный диалог был слишком опасен, и слишком многое зависело от того, на какой именно ноте он завершится.

Но эту ноту суждено было сыграть не графу и не мне. Разговаривая, мы немного отступили от прилавка, и внезапно старушка-нищенка, сидевшая на мостовой, вскочила на ноги и закричала со всей той громкостью, какую позволяли ее старческие легкие:

– Убийца! Убийца, негодяй!

Ее вытянутая рука не оставляла сомнений в том, кому были адресованы эти нелицеприятные слова.

Один из охранников Рейвена подошел к нищенке и резким ударом швырнул ее на мостовую. Охнув, женщина вытянула перед собой морщинистые руки, но они не могли защитить ее от удара ногой по ребрам. И еще одного.

– К вопросу о популярности, – повернулась я к Рейвену. – Почему бы вам не придержать своих псов? Они одурели от запаха крови, а между тем никакой опасности эта нищенка не представляет.

Рейвен равнодушно пожал плечами, но крикнул своим людям, чтобы заканчивали. Те отошли, а старушка осталась корчиться на мостовой. Подойти к ней и оказать помощь в присутствии графа никто не решился.

– Помни: я жду.

С этими словами Рейвен развернулся и зашагал прочь в сопровождении своих охранников. Горожане предупредительно расступались, не желая оказаться у него на пути.

Прошло еще два дня, прежде чем «новые веяния» докатились и до меня. Я сидела в редакции и набрасывала на листе бумаги вопросы для очередного интервью, когда в дверь громко, по-хозяйски постучали. Мири пошла открывать.

На пороге стоял служащий охранного отделения низшего ранга, вероятнее всего, посыльный.

– Я разыскиваю госпожу Абигайль Аткинсон, – с важным видом произнес он и, не дожидаясь приглашения, вошел в комнату.

В охранном отделении даже самые мелкие сошки чувствуют себя вершителями судеб.

– Вы ее разыскали, – отозвалась я со своего места. – Что вам угодно?

– Я уполномочен вручить вам повестку. – Он протянул мне сложенный вчетверо лист желтоватой бумаги. – Вам надлежит незамедлительно отправиться на беседу в охранное отделение.

– Это с какой еще радости? – нахмурилась я.

– Согласно предписанию, – ровным голосом ответил пришедший.

– Хорошо, я приду.

– Прошу прощения, но в повестке сказано: «Незамедлительно», – настойчиво повторил он. – Мне предписано сопроводить вас до места.

– Ну что ж, – я обменялась многозначительным взглядом с секретарем, – раз так предписано, то идемте.