Читаем Торквемада и испанская инквизиция полностью

«Если кто-либо, виновный в преступной ереси, не явится в течение объявленного срока амнистии, но придет добровольно после его истечения и сделает свое признание в должной форме прежде, чем инквизиторы арестуют или вызовут его в суд или же получат свидетельские показания против него, такому человеку следует разрешить отречься от заблуждений и предоставить прощение в том же порядке, как и для раскаявшихся в сроки, указанные в эдикте, а также подвергнуть епитимье в соответствии с решением инквизиторов. Но наказание в этом случае не может выражаться в виде денежного штрафа, поскольку имущество такого человека подлежит конфискации (ибо признание он сделал уже после указанного срока).

Но если ко времени его прихода с раскаянием и просьбой о прощении инквизиторы уже были проинформированы свидетелями о его ереси или отступничестве или уже вызывали его в суд, инквизитор должен принять его раскаяние – если тот полностью признался в собственным ошибках и сообщил все, что знает об ошибках других, – и присудить ему тяжелейшую епитимью, вплоть до пожизненного заключения».

Это лишь одна из тех уловок, которыми пропитана вся юридическая система инквизиции. Параграф составлен так, что действия инквизиции в отношении раскаявшихся выглядят более милосердными, чем по отношению к еретикам. Но степень наказания такова, что о милосердии не может быть и речи – пожизненное заключение было карой, налагаемой на всякого еретика (повторно впавшего в ересь).

«Исключение составляют те из явившихся с раскаянием после истечения срока амнистии, кого следует подвергнуть денежным штрафам, если Их Величества снизойдут своей милостью избавить их полностью или частично от положенной конфискации».

Последний пункт этого параграфа, пожалуй, скорее представляет собой меру предосторожности, направленную против необоснованной снисходительности монархов.

Параграф IX

«Если кто-то из детей еретиков, будучи в возрасте менее двадцати лет, впал в грех ереси вследствие воспитания и стремится получить отпущение грехов и признается в ошибках, содеянных им, его родителями и любыми другими людьми (даже если он придет после истечения срока амнистии), инквизиторы обязаны отнестись к нему снисходительно, накладывая наказание более легкое, чем на прочих в подобных случаях, и обязаны суметь наставить его на путь следования христианской вере и таинствам Святой матери-церкви».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология