Торквемада

После этого Торквемада еще несколько раз разговаривал с королевой. Поодаль всегда, замерев, стоял Фердинанд. Он горел желанием основать в Кастилии новую инквизицию. Разумеется, Изабелла знала, что священный трибунал привлекал ее супруга не столько своими прямыми задачами, сколько возможностью пополнить королевскую казну за счет средств осужденных еретиков. Деньги и Изабелле были нужны как воздух, однако она слишком заботилась о своей чести и достоинстве, чтобы учреждать инквизицию исключительно ради материальных выгод.

Изабелла колебалась. Она прекрасно понимала, что в этот миг на весы было положено будущее ее страны.

Томас де Торквемада и Альфонсо де Охеда полагали, что только публичными наказаниями можно искоренить ересь, занесенную в их страну маврами и иудеями. В принципе Изабелла была согласна с этими двумя доминиканцами. Раз всем еретикам после смерти грозили вечные огни ада, то много ли значило небольшое огненное крещение, которое они собирались затеять на земле? Фердинанд тоже был полон решимости. Когда он думал и говорил о деньгах, его глаза блестели точно так же, как у Торквемады или Охеды, беспрестанно обсуждавших вопросы чистоты веры.

Изабелла не забыла, какую клятву она в детстве дала своему духовному наставнику. Единая и неделимая христианская Испания! По сути, это была и ее сокровенная мечта…

Изабелла повернулась к своему духовнику и Фердинанду.

— Мы обратимся к его святейшеству Сиксту IV с просьбой разрешить нам основать в Кастилии инквизицию, — тихо, но решительно сказала она.

Мужчины облегченно вздохнули. Изабелла решила судьбу королевства и участь тысяч своих подданных.

Через пару дней королева поручила своему послу дону Франсиско де Сантильяна ходатайствовать от ее имени перед Римской курией о булле для учреждения в Кастильском королевстве трибунала инквизиции. Торквемада лично составил обращение к Сиксту IV, переданное дону Франсиско де Сантильяна.

Эффективный династический союз

Так уж получилось, но именно с этого момента королевская чета изъявила желание во всех важных государственных делах выступать единым фронтом, как одна персона. Отсюда в народе появилась следующая присказка: «Tanto monta, montatanto, Isabel como Fernando». Ее можно перевести следующим образом: «Все едино, все одно, Изабелла как Фердинанд». Или, например, так: «Изабелла и Фердинанд равноценны и равнозначны». Очень скоро это изречение стало их символом, а еще больше подчеркивать мысль о единстве и неделимости должна была гербовая символика: пучок стрел, цепь, ярмо и гордиев узел.

На самом деле символ этот ничего не значил, потому что, по сути, формула «Tanto monta, monta tanto» относилась исключительно к Фердинанду, ведь, несмотря ни на что, Изабелла имела более высокий статус и большее количество прав.

Да, формально Кастилия и Арагон теперь были одним целым. Но в Арагоне зрело противодействие провозглашению наследницей престола женщины. По мнению арагонцев, Фердинанд должен был править объединенным королевством, а Изабелла — просто быть его супругой.

— Нет, — говорили арагонцы, — у нас женщины на троне не будет. Арагон будет поддерживать правителя только мужского пола. Вот если у Изабеллы родится сын, тогда совсем другое дело. Такое никого не обидит. Арагонская корона перейдет к потомкам Фердинанда, и его сын станет законным наследником.

Когда Изабелла забеременела, она лишь молила Бога:

— Сын… Пусть у меня будет сын…

Она прекрасно понимала, что, если ей удастся произвести на свет здорового мальчика, это внесет большие перемены в ее семью и в судьбу ее страны. Мальчик унаследует корону, негативно настроенные арагонцы останутся довольны, и они с Фердинандом станут самыми счастливыми и гордыми родителями в мире.

— Мальчик… — шептала она. — Здоровый мальчик, который объединит Кастилию с Арагоном…

Ей повезло. Через семь лет после рождения своего первого ребенка — дочери Изабеллы — королева, наконец, укрепила и усилила свой политико-супружеский союз рождением в 1478 году второго ребенка — сына, названного Хуаном.

Теперь супругам оставалось осуществить еще одно важное дело: сократить могущество региональных грандов и тем самым окончательно объединить государство.

Отметим, что именно это было главной целью и Томаса де Торквемада, который уже давно размышлял над тем, как прекратить смуты и установить в государстве строгий порядок. Именно для этого, собственно, он и организовал обручение Изабеллы с Фердинандом. По его мнению, лишь сокращение могущества региональных грандов, не желавших усиления центральной королевской власти, могло объединить королевство и утвердить в стране абсолютную монархию — оплот и украшение мирового порядка.