Топ-модель

Я бы сказала, в чем дело? Но нет таких слов в языке, великом и могучем! Господи, за что? Сделай так, чтобы я нашла этот проклятый ключик. Помоги, и я буду вечно Твоей! И ОН услышал мою атеистическую молитву и помог, как однажды в детстве.

Есть!

- Маша!

Я поднимаюсь на ноги. Так - ключик в замочек. И снова едва этот чертов ключ... Нет, все в порядке! Слабый хруст в замке. Дверца приоткрывается тяну руку в сейф: пластмассовый компьютерный бокс. Кажется, это? Приподнимаю руку с добычей над головой, чтобы товарищи чекисты убедились...

- Молодец, Маша! - слышу голос Евгении. - Отход по плану "А"

Закрываю сейф, картину - на место, заживаю ключ в кулачке: ну, с Богом, по плану "А".

Признаться, этот план не был оригинальным: я должна была вернуться к господину Шопину, чтобы привинтить "золотой" ключик к его золотой цепи. Вот зачем, спрашивается? Чтобы никто не догадался?

Отступление проходит успешно - снова оказываюсь в гостиной. Блистательная троица храпит так, что звенят бокалы на столе. Я сажусь рядом с г-ном Шопиным. Его лицо беззащитное и детское, ниточка слюны тянется из уголка рта. Принимаюсь прикручивать ключик к цепочке и вдруг... внимательный взгляд! Я вздрагиваю - потом с облегчением понимаю: это стеклянный глаз "Шурика". Черт знает что! Все - больше никаких спецзаданий! Жить тихой и мирной обывательской жизнью. И умереть в собственной батистовой кровати.

Дальнейшие мои действия следующие: я прячу "комарик" в гнездо прически, а пластмассовый бокс - в трусики, затем подхожу к правой двери, толкаю ее: в проходной комнате дежурит Гибкий человечек и шкафоподобный рыжий охранник.

- Мужчины, мне надо идти, - развязно говорю, как меня учили. - Клиент уже спит.

- Так быстро? - с удивлением сипит охранник.

- А чё? Дело нехитрое, - смеюсь, призывно двигая бедрами, как "тверская".

Гибкий человечек заглядывает в гостиную и тоже удивляется: надо же так ловко и скоро "обработать" троих папиков - до полного их физического изнеможения. Рыжий охранник с радостным любопытством оценивает меня, потом его взгляд останавливается на моих коленях. Проклятие, кажется, я их ссадила, когда ползала за "золотым" ключиком.

- Любишь работать "собачкой"? - понимает "свое" Рыжий. - Может, поиграем?

- Но-но! - вмешивается Гибкий человечек. - Жить надоело. Шурик из тебя рагу сделает и сожрет на обед. Проводи даму и без всякого...

- Вот именно, - игриво говорю я. - Шурик от меня без ума.

Все это отрезвляет рыжего охранника, он плетется за мной и бубнит проклятия, жалуясь на песью свою жизнь. Правда, прощаясь, он пытается полапать меня и... рука его тянется туда, где находится пластмассовый бокс. И только моя реакция... Все спецслужбы страны должны благодарить такой вид спорта, как тэквандо! То есть только спортивная выучка и великое чудо выручает нас от бесславного провала.

Увидев у парадного подъезда в лакированном авто знакомую рожицу Жорика, перевожу дух. Кажется, надо идти в церковь и ставить свечи. За мое здравие!

Затем машина свободно покидает VIP-территорию. Жорик восхищен моими подвигами, равно как и все остальные, кто "работал" по данной программе. Я радуюсь и прыгаю на сидении, чувствуя, как бокс впивается в мой живот. Черт подери, очень приятно и даже сексуально, ха-ха, дурачусь от счастья.

На скоростной трассе нас встречает менхантер на джипе. Тоже улыбается - ещё бы, сделать ставку на не профессионала и получить такой великолепный результат: одним выстрелом убить трех зайцев. И каких зайцев!

- Ур-р-ра! - кричим мы, мчась по ночному шоссе. - Наша взяла-а-а!

И были мы счастливы, и никто из нас не хотел думать о завтрашнем дне. Я верила, что все будет хорошо. Не должно быть плохо. Иначе нет смысла жить. Не так ли?

- Машенька, давай дискеточку, - требовал охотник на людей.

- Не дам.

- Маша!

- Возьми сам, - смеялась я.

- Где она?

- Там.

- Где там?

- В трусиках.

- Ау-у-у!

- Возьмешь сам?

- Не-е-ет!

- Ну тогда я её выброшу. В окошко...

- Маша-а-а-а-а!

И теперь, сидя под холщовым разноцветным зонтом китайского ресторанчика, что рядом с бульваром Клэбер, где цветут парижские каштаны, я пью обжигающий кофе и смотрю на чужой праздный и праздничный мир - смотрю и вспоминаю те странные события двухгодичной давности, вспоминаю с легкой ностальгией.

Наверное, это наша национальная черта ностальгировать по прошлому, припоминая даже то, что не следовало бы помнить. Впрочем, памятью трудно руководить, как и людьми. Память строптива и порой заставляет вернуться в прошлое, даже если ты вовсе этого не желаешь.

Сегодня в семь утра по местному времени была разбужена звуком телефона. Я сразу узнала голос своего первого мужчины.

- Привет, парижанка, - сказал он. - Как там Эйфелевая башня. Еще не упала?

- Здесь ничего не падает, не горит, не взрывается и не тонет, ответила я. - Это все у вас, родной.

- Но-но, ты же патриотка, Мария, - рассмеялся. - Быстро отвыкаешь от нашей суровой действительности?

- Есть чуть, - призналась. - Что случилось на этот раз?

И мой первый мужчина просит (не в службу, а в дружбу) проследить за неким господином В., прибывающим авиарейсом из Москвы.