Тонкая структура (ЛП)

Когда Моксону удается прийти в себя и снова обнаружить Сьюзи Куан, Арика уже там и парит прямо над ним; ее кулаки сжаты, глаза горят, волосы и часть лица с одной стороны почернели. Каким-то образом в его руке снова оказался пистолет. От безысходности он направляет оружие на Арику и нажимает на спусковой крючок, пока не разряжает в нее весь запас пуль. Она просто стоит, позволяя ему стрелять, и друг за другом хватает пули одной рукой. Они оба знают, что на серьезную попытку убийства это не тянет. Жест неповиновения, не более того.

Она выкрикивает ему ультиматум. Но он его не слышит. Даже если забыть о выстрелах и невероятных раскатах грома от пойманных пуль, его слух вряд ли успел отправиться от взрыва. После этого она разворачивается, поднимает в воздух Сьюзи Куан и уносит ее прочь.

Не в состоянии думать о чем-либо другом, Арика снова летит в пустыню, неся Сьюзи на руках. Она успевает преодолеть несколько миль, прежде чем скачок адреналина начинает угасать, и боль в плече быстро набирает такую силу, что она уже не может как следует держать Сьюзи. Она опускает свою спутницу на равнину и делает пару тяжелых шагов; отказавшись от ее помощи, она крепко сжимает сустав и морщится, пытаясь его размять. А затем ее нервы, наконец, не выдерживают, и Арика начинает плакать.

Глава 28. Младшие разряды

Один

— Дорогая, все кончено, — сообщает своей жене Джейсон Чилтон, который только что вернулся домой. Он входит в парадную дверь, гордясь принятым решением. И хотя в последний раз Джейсон бывал здесь не так давно, сейчас он впервые за долгое время не просто вернулся домой, а по-настоящему чувствует себя как дома. Его жена Джанет загружает белье в стиральную машину на кухне и слегка, если не сказать большего, удивлена его раннему возвращению. Прежде, чем она успевает что-то сделать, Джейсон поднимает ее в воздух и целует. — Я бросил всю эту затею. Я больше не летаю. И не участвую в экспериментах.

— Уф. Значит, они во всем разобрались? Они выяснили, в чем… почему ты умеешь летать?

— На самом деле мне все равно. Я решил, что с меня хватит. Я просто хочу жить нормальной жизнью, ходить по земле, видеть, как взрослеют дети — да и кто меня остановит? Это был эксперимент. Я пытался внести вклад в науку, но наука, похоже, недостаточно умна, чтобы разобраться в моей силе, так что пусть она идет своей дорогой. — Он снова целует жену. — Я предпочитаю реальную жизнь.

— Значит, ты возвращаешься на работу? Больше никакого «творческого отпуска»?

— Я, наверное, воздержусь от работы до конца недели. Мы могли бы провести это время вместе. А потом в понедельник я вернусь в офис и посмотрю, что за бардак мне оставил Дэн. У нас есть чай? Где парни?

Пока его жена ставит чайник, Джейсон проходит в гостиную и плюхается на диван. Сейчас пять вечера. По телевизору показывают мультики, на кофейном столике лежит стопка газет. Восьмилетний Алли возится с моделью самолета — одной из тех, что продаются в плоской упаковке, собираются из трех кусков пенопласта и ломаются уже где-то через полвечера. Его младший брат Джонатан терпеливо собирает примитивного Далека[16] из красных и черных кубиков Лего. Сегодня хороший день. И его уже никто не испортит.

Два

— Я думаю, Пауль Клик был прав.

Чэн поднимает голову и виновато оглядывается по сторонам. Их столик в Хорнпайпере выглядит вполне уединенным. Скорее всего, никто ничего не слышал. Чэн делает глоток из своего поллитрового бокала, ставит его на стол, а затем, медленно и тщательно продумывая слова, отвечает:

— Пауль Клик — величайший виновник массовых убийств за всю историю человечества. Гитлер, Сталин и Пол Пот не действовали в одиночку. У них были союзники. А Клик погубил восемьсот девяносто девять тысяч человек при помощи одного-единственного устройства, которое он собрал собственными руками. Мало того, он за долю секунды уничтожил больше человек, чем когда-либо умирало на планете в любой конкретный момент. Он был сумасшедшим. Ты мой друг. Но такое тебе нельзя говорить даже мне. Да и вообще кому угодно.

Майк Мёрфи долго разглядывает свой бокал.

— Я не думаю, что он убил кого-то из этих людей, — наконец произносит он более тихим голосом. Он достает из кармана несколько листков бумаги. — Посмотри, над чем он работал, когда умерла его жена.

Чэн бросает беглый взгляд на формулы. Они, без сомнения, основаны на данных Эка, но выглядят довольно сложными. Запросто их прочитать он не сможет.

— Мне придется заниматься расшифровкой, или ты сам объяснишь, что все это значит?

— Ты веришь в Бога?