===ТОМ ПЕРВЫЙ===

- Неведомы множеству бестий, что мы все равно перебьем. Спокойно, без лишнего гнева, отправим на самое дно. Потомкам Адама и Евы подобное право дано. Споткнувшись на этом вопросе, на самой пустой из идей, мы страшные жертвы приносим, теряем своих сыновей. Напомню - мы люди, не боги. И нас не возьмут в пантеон. Но мы отличаемся многим - в нас выбор свободный силен.

 

Надолго припав к перископу, упорно, без лишних затей, мы ищем, подобно Эзопу, скалу для свободных людей.

 

Глава 29. Падение Арконы

 

Не где-то на ласковом юге - в краю, что жесток и суров, стояло на острове Рюген святилище древних богов. Согласно языческим данным, а также научным статьям, не Рюгеном звался - Руяном. С веков незапамятных храм, для всех посвященных открытый. И ночью, и солнечным днем пылал под столбом Свентовита алтарь полноцветным огнем. Был идол до блеска надраен, его окружали костры. Со всех прибалтийских окраин к нему присылали дары. Из древа могучего спилен, глядел Свентовит на гостей, что в жертву ему приносили и пленных рабов, и детей. В сплетенной из звеньев кольчуге, в сражениях мощных тверды, отважные воины-руги хранили его от беды. Не знали такого владыки южане с крестом мертвеца - как Янус, но дважды двуликий, имел он четыре лица. На остров руянский ни разу ступить не сумели враги - сурово следил восьмиглазый за морем. Не видно не зги, нависли над водами тучи, о берег стучится волна, но идол был всякого круче, его не страшила война, и зверя могучего лапа его не пугала давно. Но все изменилось внезапно, хоть было давно решено. Покой сохранялся недолго.

Над башней дозорного дым! Вот парус метнулся по волнам, другой, и десяток за ним. Нет-нет, все страшнее и хуже! Картина ужасней и злей - несметное множество дюжин на остров плывет кораблей. На мачтах играет небрежно, с ветрами затеявший спор - крест алый на знамени снежном, как будто на льдине костер!

 

Питомцы горячих желаний, в сердцах полыхает пожар - на остров спустились датчане, а с ними король Вальдемар. За ним, наступая на берег, рождая подковами лязг, сошел бронированный мерин, что в дюнах едва не увяз. Одетый без лишних изысков, как будто простой солдафон, в седле возвышался епископ, а звали его Абсолон. Со славой, что в битвах добыта, он много заполнил могил. В дрова порубить Свентовита жестокий епископ решил.

 

Никто не успел удивиться - ни молод годами, ни стар. Застыли наемники-фрицы, датчане и сам Вальдемар. Такое во сне не приснится, дрожит ветеран до сих пор. Молчат пехотинец и рыцарь, почуяв чудовищный взор. На данов нацелилась зорко, как снайпер грядущих времен, из глаз хладнокровных восьмерка. Схватился за крест Абсолон. Вдруг речи лишился епископ, как женушка Лота стоит. Из темных глубин василиском глядел на него Свентовит.

 

- Начните военные пляски! - король положение спас. - О доблестях конунгов датских мы исстари слышим не раз! О том, как вставали дружины от пищей богатых столов; о том, как ходили мужчины по серой дороге китов! Как только язычники-венды от ваших ударов падут, вы сами войдете в легенды - вот будет награда за труд! Кто ляжет на плиты базальта, на здешний песок головой - тот строчкою станет для скальда, а может быть - целой строфой! Пускай развеваются флаги с багровым крестом на снегу - потомкам останутся саги, ничто не оставим врагу! За мной, беспощадные черти! Пусть копья врезаются в плоть! Не бойтесь врагов или смерти - ведь с вами шагает Господь!

 

Но руги, не шитые лыком, успели сплотиться в ряды. Своим поклонились владыкам и встали, как севера льды, как айсберг Гренландии дальней, как сказочный дуб-великан, сверкая булатом и сталью, готовые встретить датчан. Свою создаваю легенду, и сказки для внуков своих, готовы к последнему стэнду.

 

- Вы слышите - ветер притих! Пусть пыжатся датские смерды, никто не раздвинет туман - ни бог христиан милосердный, ни даже античный Вотан.

 

А в этом холодном тумане, под флагом с кровавым крестом, на ругов наткнулись датчане - и вмиг пожалели о том. За бледною той пеленою, как призраки прежних эпох, рубились они меж собою, и каждый едва не оглох от звона мечей-каролингов; иные лишились ушей, другие легли на тропинке - еда для могильных червей. Герои, добывшие славу на тех, кто позором покрыт, свою опускали булаву.

 

От гнева вскипел Свентовит. Он понял - проиграно дело. И скоро, как бритва остры, в его деревянное тело ударят датчан топоры. В железо закованы гады, такими гордился Канут, от них не дождешься пощады, и пленных они не берут. Мечом в побежденного тычат, его разрубив от плеча, "Погибни, проклятый язычник!" - как Фенрира суки кричат.

 

На поле безудержной брани спустилась полночная мгла. Победу снискали датчане - так фишка в той битве легла. Из двух полководцев-балбесов один побеждает всегда. Становится тут же известно - "он гений и суперзвезда!" И вот золотые погоны, а с ними фельдмаршальский жезл, вручает король Абсолону.