Том II

Но важность не в' том, как едки и остроумны были взаимные упреки, — важность в том, которая сторона признана за справедливую беспристрастным потомством, на чьей стороне был перевес нравственных и художественных сил. Виргилий и Гораций стояли за нововведения. А кто были их противники? «Бавий» и «Мевий» сделались синонимами слов: «дурной писатель и дурной человек». Мало того: имена их дошли до нас только благодаря тому, что они упомянуты у Виргилия, которого старались терзать своими гнилыми зубами. То же будет с Бавиями и Мевиями всех времен. Утешительно, по крайней мере, это, если неутешительна самая борьба с такими жалкими противниками.

Повесть о Цареграде. Чтение И. Срезневского.

К любимому чтению наших предков принадлежала, между прочим, «Повесть о создании и взятии Царьграда». Это доказывается многочисленностью списков, в которых она дошла до нас.

Уж по одному этому она заслуживала бы полного внимания, как важный памятник литературный, если б и не имела важности для истории взятия Византии турками. Но сличение с важнейшими из греческих и западных описаний этого события показывает, что в нашей «Повести» есть много подробностей, не записанных ни в одном из других рассказов, и с тем вместе обнаруживает, что эта «Повесть», хотя и потерпевшая от позднейших вставок в известных ныне списках, должна быть почитаема рассказом, вовсе не лишенным исторической достоверности. Тем более становится она драгоценна. Г. Срезневский принял на себя труд пересказать ее содержание новым языком, сохраняя, однакоже, все характеристические выражения и почти все подробности подлинника. К этому переводу, составленному по сравнении многих списков, приложил он прекрасные объяснительные примечания, составленные с большою внимательностью и проницательностью. Такой комментарий должен, по словам г. Срезневского, служить как бы введением к изданию самого текста, исправленного по лучшим спискам. Если издание будет соответствовать изложению содержания и примечаниям, то оно будет одним из лучших в числе изданий памятников нашей литературы.

I Политическое равновесие н Англия. Сочинение И. В. I I Вернадского. Москва. 1855. ¹

В одной из наших газет ¹ г. Вернадский поместил ряд статей, в которых доказывалось, что вс^ толки англичан о тем, что они — защитники прдитического равновесия, несправедливы, потому что Англия постоянно стремилась и стремится к преобладанию над остальными державами, не отступая ни пред какими средствами для достижения этой цели. Это патриотическое мнение подтверждалось обзором английских владений в различных частях земного шара. Статьи, написанные с большим знанием дела, обратили на себя заслуженное внимание публики, и г. Вернадский решился издать их отдельною книжкою. Предполагая, что большая часть наших читателей уже знакома с трудом г. Вернадского, мы не будем излагать его содержания, вполне соответствующего тому чувству, каким должен быть проникнут каждый русский в настоящее время.

Высший курс русской грамматики, составленный Владимиром Стоюниным. Спб. 1855.

В прошедшем месяце мы говорили об учебном курсе русской грамматики, написанном с необыкновенно высокими философскими взглядами и чрезвычайно филологическою эрудициею. 1 еперь перед нами лежит другой учебник русской грамматики, также написанный в духе сравнительной филологии. Мы далеки от того, чтобы сравнивать по достоинству эти две книги. Недостатки руководства, написанного г. Стоюниным, можем мы откровенно указать впоследствии, но должны сказать, что, во всяком случае, г. Стоюнин занимался обработкою своего сочинения очень добросовестно, добросовестно старался о приобретении познаний в том предмете, который излагается в его книге, — преимущества очень важные и уничтожающие всякую мысль о сравнении. Кроме того, должны мы прибавить, что г. Стоюнин пишет скромно, не обнаруживает притязаний на великие преобразования в науке, не тщеславится цитатами из всех книжек, которые попадаются ему под руку, не хочет разыгрывать роли велцчайшего из филологов и философов, одним словом, чужд всякого шарлатанства. Мы не думаем сравнивать по достоинству две книги, о которых говорим. Но, во всяком случае, частое появление грамматик, написанных с целью ввести филологическое направление в преподавание русской грамматики, доказывает, что этот метод, обольстительный по своей новости у нас, начинает входить в моду. Потому нельзя оставить без внимания это модное направление. Мы уже говорили о том, что филология, наука, требующая слишком многих приготовительных познаний, не может быть предметом общего образования, как не могут входить в круг общего образования многие другие отрасли науки. Посмотрим же теперь на дело с другой точки зрения. Нужно ли, полезно ли стремиться к тому, чтобы ввести филологическое образование в круг общего преподавания?