Том 9

От Петра Алексеевича ответа не получено. Как нам быть теперь? Более того, неприятельской земли разорять нечего, – все разорили и запустошили, что могли. Осталась у неприятеля только Нарва, Ревель да Рига. Шведы уже становятся на зимние квартиры. Король Карл гоняется по всей Европе за королем Августом польским, и Карла сюда скоро не ждут. Дать ли нам отдых войску и становиться на зимние квартиры, или пойти еще побить генерала Шлиппенбаха и уж тогда окончить зимний поход? Что скажешь, царевич? Твой голос – первый.

Алексей. Отец прикажет – то и делай, поменьше думай.

Шереметев. Петр Алексеевич думать нам велит. За то он и бояр подкосил, что плохо думали, и нас, худородных, поставил – добывать отечеству славу.

Алексей. Отвяжись от меня, Шереметев. Знобит меня, отвели бы меня в избу.

Шереметев. Знобит – с непривычки. Петр Алексеевич тоже спервоначалу-то – стоит, бывало, под ядрами весь белый, губы закусит до крови. Потом привык.

Алексей. Никогда я не привыкну… Напрасно меня из Москвы привезли… Нарочно меня – мучить привезли… Проклятые, проклятые…

Входит Меншиков, разгоряченный, в руке окровавленная шпага.

Меншиков. Видел… Изрубили к черту весь отряд. Сорок два шведа… Троих сам с седла снял. (Вытирает шпагу о полу кафтана, бросает в ножны.)

Шереметев. Ну, что ж, славно потешился, Александр Данилович. Ратная потеха – мужам утеха.

Меншиков. Жалко, царевича с нами не было, повеселился бы на коне с вострой сабелькой.

Алексей. Ну тебя к черту, дурак ты, Меншиков.

Меншиков(хохочет). Привыкать надо к таким делам. А ну, как Петр Алексеевич спросит, не пужался ли ты шведов, ядрам не кланялся ли? Что ему ответить?

Алексей(с ненавистью). Время будет – об этих словах пожалеешь, Меншиков.

Меншиков. Ну? Неужто?

Шереметев. Не цепляйся ты к нему, Александр Данилович. Царевич молод, от дворцовой неги взят в поход, а ты, гляди, какой боров.

Алексей. Я пойду лучше. (Идет к двери.)

Шереметев. Проводи его, возьми фонарь в сенях.

Меншиков. Надоел он мне хуже горькой редьки.

Меншиков и Алексей уходят.

Фон Липпе. Господин фельдмаршал задал весьма серьезный вопрос… Что нам делать?.. Гм… Сразу я не могу ответить. Я должен хорошо подумать ка сытый желудок.

За печкой вздохнули, Шереметев обернулся, кашлянул.

Шереметев. Что ж… Поди, поди, генерал, подкрепись, потолкуем после ужина.

Фон Липпе. Военная наука говорит: никогда не решай поспешно. Торопливость и голодный желудок – худший враг человеку. (Уходит.)

Шереметев. Навязали нам, прости господи, немца, слушать его, – до сих пор бы под Новгородом стояли, все думали…

За печкой опять вздохнули.

(Забеспокоился, взял со стола письмо, опять покосился на печку.) Ты вот что, Ягужинский, возьми-ка письмо, перебели, нынче же государю послать… Поди, поди к себе…

Ягужинский. Разреши, господин фельдмаршал, – не человек ли за печкой?

Шереметев. Кошка, кошка за печью. Поди, поди… (Дает ему шляпу, толкает к двери.)

Ягужинский уходит. Шереметев идет к печке. Из-за нее выходит Екатерина.

Здравствуй.

Екатерина(делает книксен). Гутен таг…[71]

Шереметев. Зовут как?

Екатерина. Элене – Катерина…

Шереметев. Хорошо зовут… Ну, Катерина, садись, не бойся, не обижу.

Екатерина. Спасибо.

Шереметев. В плен тебя взяли? Ай-ай… Бывает, бывает. Роду какого – боярышня?

Екатерина. Нет, служанка… В услужении была у пастора Эрнеста Глюка.

Шереметев. Служанка? Очень хорошо. Стирать умеешь?

Екатерина. Стирать умею. Наваристые щи умею варить.

Шереметев. Весьма хорошо. А мне, видишь ты, в походе без женщины трудновато, и холодно, и голодно, нет тебе рубашки постирать… Да то, да се… Ну, что же ты – девица?

Екатерина(заплакала). Нет уже.

Шереметев. Очень хорошо… Значит, замужем?

Екатерина. За королевский кирасир[72] Иоганн Раббе.

Шереметев. Убит, чай?

Екатерина. Не знаю. Как вашим войскам ворваться в Мариенбург, – Иоганн бросился в озеро и поплыл.

Шереметев. Утонул… Плакать, Екатерина, не надо… Ты молодая, красивая… Погоди немного, по первопутку пошлю солдата в Новгород, привезут тебе платье шелковое, пестрое, шубенку лисью… Есть хочешь?

Екатерина. Очень.

Шереметев(хлопотливо сдергивает полотенце с того, что стоит на столе). Ах, батюшки, а есть-то и нечего… Тебе бы, чай, пряничков медовых хотелось?.. Вот мясо да хлеб черствый… Вино пьешь?