Том 9

Симанович. Здравствуйте, Григорий Ефимович. (Целуется с ним троекратно.) Чрезвычайной важности дело, любезный Григорий Ефимович…

Распутин. Ну, давай, давай, давай… Люблю хорошего человека… (Садится близко к нему, глядит в глаза.) Ну, говори хорошее.

Симанович. Скажите, что Рубинштейн?..

Распутин. Ну, что, ну, сидит… Я папаше в ставку телеграмму послал…

Симанович. И он будет сидеть, покуда министром юстиции остается Макаров.

Распутин(в крайнем возбуждении). Так ведь я охрип, кричавши мамашке-то: нам своя юстиция нужна.

Симанович. У вас светлая голова, Григорий Ефимович… Вам нужен свой министр юстиции, преданный и честный человек…

Распутин. Где его взять-то, где он такой?..

Симанович. Подходящий министр юстиции у меня есть.

Распутин. Ну, где он?

Симанович. В моем автомобиле, у вашего подъезда, Григорий Ефимович…

Распутин. Кто такой?

Симанович. Добровольский…

Распутин. Слыхал, и мама про него говорила…

Симанович. Прекрасный человек, преданный человек, Григорий Ефимович, нужный человек…

Распутин(подозрительно). А зачем он тебе нужен? Зачем ты с ним снюхиваешься?

Симанович. Позвольте с вами быть откровенным. Ведь вы духовидец, Григорий Ефимович, от вас ничего скрыть нельзя…

Распутин. Так, так. Невозможно…

Симанович. Добровольский выдал мне векселей на большую сумму… Его дела очень пошатнулись. Он принужден занимать направо и налево… Вы понимаете, что такой человек будет нам предан. (Показывает векселя.) Здесь-таки — да — весь наш будущий министр юстиции… Скажите, сколько вам обещал Рубинштейн за освобождение из тюрьмы?

Распутин(кричит). Копейкин… Слетай позови, в автомобиле человек сидит. (Копейкин убегает.) (Схватил Симановича.) Дай-ка я тебя в голову поцалую. Ох, жалко, ты — жид, тебя бы посадить в юстицию. Мне хоть черта, только Макарова духу бы не было. А Добровольский не выдаст? Они все сначала-то хороши.

Добровольский(входит). Здравствуйте…

Распутин. Вот ты какой. Ну, здравствуй, Добровольский. Ну, поцалуемся… Ну, присядь… Чем тебя угощать?..

Добровольский. Благодарствуйте, отец Григорий…

Распутин. Ты нашей пищей не брезгуй…

Добровольский. Помилуйте…

Распутин. С человеком соли надо съесть, тогда — доверься, – так-то, милай, дорогой. Ешь, пей.

Добровольский(склонясь). Благословите.

Распутин(благословляет). Благослови господь.

Добровольский(целует ему руку, берет рюмку). Благословите питие.

Распутин. Благослови господь.

Добровольский(выпрямляясь, зычно). За здоровье его императорского величества, ее императорского величества и его императорского высочества государя наследника. (Выпивает одним духом.)

Распутин(Симановичу). Мужик бойкий.

Симанович. Преданный человек, бросится за вас в огонь и воду.

Распутин(Добровольскому). Ты, милай, дорогой, к маме съезди, в Царское. Устрою тебе аудиенцию. Покажись. Нам верные люди до зарезу нужны.

Вбегает испуганный Копейкин.

Копейкин. Председатель Совета министров, его высокопревосходительство господин Штюрмер.

Распутин(слушает, как кашляют, гремят в прихожей). Старикашка два часа будет калоши снимать. Государством управлять! — ему гусей пасти нельзя доверить. (Добровольскому и Симановичу.) Отойдите от меня. (Садится на диванчик.)

Входит Штюрмер, худой старик с большой бородой, в мундире. На Симановича и Добровольского не обращает внимания.

Штюрмер. Это наконец становится невозможным, Григорий Ефимович. Я ничего не понимаю, отказываюсь… Или я высшая власть, или… (Разводит руками.) Простите… Но с властью так не шутят по телефону.

Распутин(Симановичу и Добровольскому). Подите-ка, миляги, в спальную, посидите, я позову.

Симанович и Добровольский уходят на цыпочках.

Штюрмер. Скажите наконец, чем вы недовольны? Чем я провинился перед моим государем?.. В чем моя вина?..

Распутин. Прыгать стал.

Штюрмер. Как так прыгать?.. Я облечен властью, Григорий Ефимович, с властью так не говорят… прыгать… Ваши странные намеки по телефону… «говорил гневно»… «передай, что старикашке крышка»… В какое положение вы ставите меня перед моими секретарями, которые обязаны передавать мне все разговоры…