Том 8. Прощеное воскресенье

– А у меня скоро правнуки будут. Одной внучке семнадцать, другой восемнадцать, обе успели замуж выскочить и вот-вот родят. А то бы я мог задержаться.

– Ты что, дедуля! – принужденно улыбнулась Мария. – Зачем тебе задерживаться? До парохода еще целая неделя. Доедем в срок, не сомневайся.

– В тебе я не сомневаюсь. Я сомневаюсь в себе.

– Это еще почему? – заметно прибавляя скорость, лукаво спросила Мария.

– Тебе, Маруся, сказать честно?

– По мере возможности.

– Тогда не скажу, сама догадайся.

– Имеешь в виду, что я тебе надоела?

– Не то слово. Осточертела хуже горькой редьки. Поэтому смотрю на дорогу и думаю: хорошо бы мне ехать с тобою вечно.

– Это признание в любви?

– Может быть. Не помню, как это делается.

– Я напомню. – Мария плавно сбросила скорость, приостановила машину, и они стали целоваться, как юные.

Часа через два вдали показался какой-то городок.

– Город Труа, провинция Шампань, – сказала Мария, знавшая эту дорогу, как свои пять пальцев. – Здесь отлично готовят ягненка на вертеле.

– Неужели мы способны его съесть, Маруся?

– Запросто! – отвечала Мария. – Я голодная – жуть!

– Ну что ж, я поддержу тебя, – улыбнулся Павел. – Разврат должен быть полноценным! Кстати, этот Труа не тот ли самый Труа, где разбили Аттилу?

– Тот. Здесь каждая собака об этом знает. Где-то поблизости в Каталаунских полях гунны потерпели первое поражение в Европе. Остановиться?

Павел утвердительно кивнул.

Они вышли из машины присмотреться к полям, на которых забуксовал Аттила. Поля были как поля, ничего примечательного, пожухшие поля первоначальной осени, теряющиеся из виду за легкой дымкой у горизонта.

– И ты можешь вообразить, что вот здесь десятки тысяч людей, обезумевших от страха, ненависти и боли, убивали друг друга в рукопашной? – спросил Павел.

– Честно? Не могу, – отвечала Мария. – В беспамятстве жизни наше счастье.

– А ты у меня мыслитель! – благожелательно усмехнулся Павел. – Увы, все так. – Он привлек Марию к себе, и они замерли в объятьях среди Каталаунских полей в виду старинного городка Труа, что в ста шестидесяти километрах к югу от Парижа по дороге в Марсель.