Том 8. Подстриженными глазами. Иверень

Китай-город — часть Москвы, расположенная между Кремлем и Китайгородской каменной стеной, построенной в 1534—1538 гг., ныне в основном снесенной. Китай-город был изначально главным торговым местом Москвы. Его центром являлся Гостиный двор или ряды (между Никольской и Варваркой). Для Ремизова с Китай-городом связаны многочисленные семейные воспоминания: в Третьяковском проезде Китай-городской стены находилась лавка его отца; на Никольской — Торговый банк Найденовых, куда он, приезжая в Москву, постоянно заходил к служившему там бухгалтером брату Виктору.

«...Китай синий, страшный...» говорит горничная Маша... ~ И не понимаю, отчего так смеется Маша, и опять, но тише: «Китай синий, страшный...» — «Непонятая» маленьким Алексеем ситуация имеет скрытый эротический подтекст. Возможно, в данном случае, Ремизов опирается на подобное «толкование сновидения» о Китае в пьесе А. Н. Островского «За чем пойдешь, то и найдешь (Женитьба Бальзаминова)» (1861) — сна матери Бальзаминова: «Значит, что ж мудреного, что Миша женится на богатой? Вот в этаком-то случае сон-то и много значит, когда ждешь-то чего-нибудь. <...> Сначала я вижу мост <...> Только за мостом — вот чудеса-то! — будто Китай. И Китай этот не земля, не город, а будто дом такой хороший, и написано на нем: “Китай”. Только из этого Китая выходят не китайцы и не китайки, а выходит Миша и говорит: “Маменька, подите сюда, в Китай!” Вот будто я сбираюсь к нему идти, а народ сзади меня кричит: “Не ходи к нему, он обманывает: Китай не там, Китай на нашей стороне”. Я обернулась назад, вижу, что Китай на нашей стороне, точно такой же, да еще не один. А Миша будто такой веселый, пляшет и поет: “Я поеду во Китай-город гулять” (Островский А. Н. Полн. собр. соч.: В 12 т. Т. 2. М., 1974. С. 375—376). Использование текста пьесы Островского тем более характерно для психологии творчества Ремизова, что в книге «Подстриженными глазами» он нарочито полемически отталкивается от изображения купечества Островским (ср.: в главе «Николас» авторское упоминание о своих родных, как о детях «того тесного культурного купеческого круга, о котором Островский не имел никакого понятия»). Маша — прототип горничной Маши в романе «Пруд» (см. окончание ее истории: Пруд. С. 146).

С. 70. «Бреука» — скрытая автоцитата — отсылка к повести «Пятая язва» (1911—1912), глава 6 «Страды», где судебный анекдот о суде над китайцем предстает как символ экзистенциального проявления мировой бессмыслицы: «И почему-то вспомнилось ему [следователю Боброву. — А. Г.] одно дело, так пустяковое <...> Где-то, во Владивостоке судили китайца. Плохо что знал китаец по-русски, а понимал и того меньше. Судили китайца без переводчика. Судили китайца за то, что он брюки украл. “Украл ты пару брюк?” — спрашивает судья. “Один брука”, — твердо отвечает китаец. “Украл ты один брука?” — “Украл”. Ну, судья читает обвинение: “За кражу пары брюк такой-то приговаривается к наказанию”. Как, за пару брюк? Китаец недоумевает, понять ничего не может, не хочет покориться. “Один бреука!” — вырывается из души его отчаянный крик <...> — Один бреука! — глотнул Бобров воздух <...> “Без переводчика, все мы без переводчика... Судья приговорит, а мы недоумеваем, кричим, да поздно... <...> и с каким возмущением, жестоко, несправедливо осужденные, идем мы в тюрьму!” (Ремизов А. Подорожие. Спб., 1913. С. 143).

С. 70. Вещица — имя демона (беса), являющегося в женском облике. Ремизов узнал о Вещице из «Разысканий...» А. Н. Веселовского, в частности, из приведенной им молитвы св. Сисоя: «Я, святой Сисой <...> встртилъ Авещицу (=Гилло, дьявила), крыло Сатанино: волосы у ней до пять, глаза словно огонь, изъ пасти и ото всего тла исходило пламя; она шла, сильна блеща, безобразная видомъ» (Веселовский. Разыскания. VI. С. 48). Ремизов использовал сюжет этой молитвы и сведения из книги Веселовского для своей легенды «Вещица, имен которой двенадцать с половиной. Изъявление» (Ремизов А. Лимонарь. СПб., 1907, С. 73—90).

С. 71. ...в Революцию ученый китаец дал мне матерьялы сказок о китайском Лисе — у китайцев Лисица, у кабилов Шакал, а в Тибете Заяц... — Имеется в виду цикл сказок народов мира, созданный Ремизовым в годы революции под влиянием М. Горького: «Сибирский пряник. Большим и для малых ребят сказки». Пб., 1919; «Ё. Заяшные сказки тибетские». Чита, 1921; «ЧААКХЧЫГЫС—ТААСУ. Сибирский сказ». Берлин, 1922.; «ЛАЛАЗАР. Кавказский сказ». Берлин, 1922.