Том 7. Письма

Эти двое, о. Феофан Комаровский и о. Аполлос Попов, были исключениями в среде благонравной братии Сергиевой пустыни. М. В. Чихачев писал, что деятельности настоятеля особенно помогало «умение выбирать людей и его знание сердца человеческого, которым он умел привязывать людей к делу, им дове{стр. 293}ряемому. Он искал развить в человеке преданность поручаемому ему делу и поощрял ее одобрениями и даже наградами и повышениями. Окружая себя людьми со способностями и силами, он быстро достигал своих целей и приводил намерения свои в точное исполнение».

Одним из таких людей «со способностями» в Сергиевой пустыни был о. Игнатий Васильев, прозванный Игнатием большим, в отличие от Игнатия Малышева — маленького. В миру Федор Михайлович Васильев, он происходил из купеческого звания, родился в Петербурге в 1806 г., образование получил в уездном училище. Уже с двадцатилетнего возраста он ощутил в себе тягу к монашеской жизни. В 1832 г. поступил послушником в Спасо-Преображенский Валаамский монастырь, а оттуда в 1834 г. перешел в Сергиеву пустынь к архимандриту Игнатию, которым и был пострижен в монашество 2 сентября 1837 г. В 1839 г. — он иеромонах, в 1841 г. — казначей Пустыни. После перехода о. Аполлоса в Старо-Ладожский Николаевский монастырь он был 25 февраля 1844 г. назначен на его место наместником.

Отец Игнатий (Васильев) был личностью незаурядной, но для воспитания в нем настоящего монашеского духа отцу архимандриту Игнатию Брянчанинову пришлось затратить немало усилий. «Владея сильным тенором, с необыкновенно благообразной наружностию, он был весьма благолепен в богослужении и, как человек умный, ловкий, бойкий от природы, имел способность снискивать благорасположение людей вообще. В новоначалии своем он нес послушание старшего келейника при архимандрите, где сделался известен всем, посещавшим настоятеля, что и облегчило ему впоследствии, когда он был возведен на степень священнослужащего и наместника, поддержать и распространить свои знакомства».

При всех своих положительных качествах о. Игнатий большой не лишен был тщеславия. Об одном из эпизодов, характеризующих его с этой стороны, рассказывает в своих «Воспоминаниях» архимандрит Игнатий Малышев (см. с. 405–416). Не лишен был Игнатий большой и чувства зависти. Замечая, что его тезка, Игнатий маленький, пользуется особенным расположением Архимандрита и посетителей монастыря, он невзлюбил его. В 1847 г., когда Архимандрит был в отпуске в Николо-Бабаевском монастыре, а он замещал его в должности наместника, он однажды, глухой осенью, в распутицу послал маленького Игнатия, без особой необходимости, в открытой повозке в Ладож{стр. 294}ский монастырь. Посланный жестоко простудился и на обратном пути заболел так, что не в силах был доехать до Пустыни. И только попечение родных, при помощи Божией, помогло ему встать на ноги и возвратиться в обитель.

Несмотря на подобные слабости характера о. Игнатия (Васильева), Архимандрит любил его за способности, за прекрасный голос, за деловые качества и относился к нему с большим доверием. Во время его отпуска о. Игнатий большой с 17 июня 1847 г. по 12 июня 1848 г. «по указу Св. Синода управлял оною пустынею, с передачей ему всего монастырского имущества и денежных сумм». Благодаря частой переписке, архимандрит Игнатий оставался в курсе всех дел в Пустыни, давал советы и указания. Всего за время отпуска, несмотря на болезненное состояние, он написал о. Игнатию 44 весьма пространных письма. Письма эти чрезвычайно интересны, так как значительно дополняют сведения о настоятельской и хозяйственной деятельности архимандрита Игнатия, также характеризуют его отношения с братством, находящимся на его попечении. Из них можно также узнать о его путешествии из родной обители в Бабайки и о впечатлении от монастырей, которые он посетил.

Первым монастырем на его пути был Юрьев (под Новгородом). «Отец Архимандрит принял меня очень благосклонно; сегодня утром был я у ранней обедни в нижней пещерной церкви… С колокольни смотрел на Новгород и его окрестности. Здесь тихо; отдыхает душа и тело; но ничто не отозвалось во мне поэтическим вдохновением, как то было на Валаме». Затем — Москва. «Преосвященного Митрополита нет в Москве; он путешествует по некоторым местам Епархии; мне придется дождаться его. …В четверток был в Угрешской обители, которая, несмотря на близость свою к Москве, посещается Богомольцами очень мало и потому — очень уединенна…. В пятницу был я в Кремле для поклонения его святыням. Угрешский был моим путеводителем. …Был в монастырях: Чудове, Новоспасском, Симонове, Донском.