Эпистола Игорю Улангину —вспоминая его бельманианукогда за взорвавшейся паникой ласточекв сердцевине Днямерещится некое Поле-Окраина(некой Земли «святой»)следы и остатки многонародных убийств —здесь — в деревне тверской — трепещущиеберезы как мысли о казниа беспокойные маки наклоняют сердцеи голову —(…к исчезновению…) —смотрю на солнце «как давно его нет Нерваля» —и «музыка покидает нас тихо как Бог»(старая «зависшая» строка —никуда не вошедшая)и — тогда —вспоминаю я бельманиану шубашкарскогохудожника — где:будто переживается сердцем —шея трущаяся о воротники движение женской спины с порывистостьюскопасовскойсловно повесть о страсти и одиночестве —и:будто рассматриванием грустнымневыброшенной («тороистической»)кружкитремся мы сами — душой-засыпаньем —о теплую изъеденность жизнии радуемся (будто возможно чуть-чутьзаморить червячка)вечно-простой простотескажем жестянки«ручной» деревяшкитряпья —«чуда»-иль-«простенькости» —(вновь — этот шепот: «шапочка где-то валяетсявсегда поднимать тяжелодушу свою поднимаешь») —и «дошедшесть» и «конченность»человека честнее(как у Педэра Эйзина)современных «персоналистских» побед… —. —и вспоминая все это — вызываемоебельманианой Игоря Улангинаоб этом искусствешутя говорю интимизм (жаль что звучитэто плохо авпрочем многое в истории «измов» звучалоне лучше) —(…а «когда-то» ведь так и писалось-и —рисовалось:— нечто «человечье-и-божье» — «с натуры»)! —. —и как же «разворачивается» это? что — далее?вот — за взорвавшейся паникой ласточексвет-Дня-как-«вечность»подрагивает — ровен! —а по вечерам —по улице продвигается твой голос синего цвета(это я говорю Г.Б.)и туман — как стадо — входит через моств деревню —и жалкость жизни тепла и прекрасна(и хочется спрятаться в некийохраняющий свет) —.. —здесь — постскриптум — Игорю Улангину— и еще вспоминаю как мы с тобой наблюдалиАлкогольный («рабочий») Лаокоондолго (с паденьями и подъемами)пересекавшийулицу Бельмана (быв. Дзержинского)в городе Шубашкаре:(ох и натура!.. — антология — справочник —спектакль — экспозициястонов гримас спотыканий) —а кончилось тем что оставшийся из нихв одиночествесидел — посреди дороги (шарахалисьмашины) в молитвенной позе —с воздетыми к небу рукамиа навстречу шло — стадо студенток(шарахались машины):о Боже! о Фредман!о интимизм —мировой-шубашкарский… —.. —и — пост-посткриптум:— это все умирающее во мне и естьтеперешние мои леса и дороги(чуть «сердечнее» выплывают —лишь иногда — овраги)