Том 6. Лимонарь

«Иди, будь в доме Авраама, увидишь ядущего его, ешь и пей с ним. Я вложу память смертную в сне Исааку на сердце ему».

Архистратиг вернулся к Аврааму и нашел великое пиршество.

И ел архистратиг и пил с Авраамом.

И когда окончилась вечеря, велел Авраам Исааку приготовить постель гостю. И возжег светильник и повел на покой гостя.

И вот когда после полночи, потрясшей вселенную великим священным ужасом, наступил час покоя всего живущего, встрепенулся Исаак от сна и с криком бросился к Аврааму.

— Отопри мне, отец! Ты жив еще? Еще не отняли тебя!

Авраам отпер дверь.

Исаак припал с плачем к отцу.

Заплакал и Авраам.

И архистратиг, видя плачущих Авраама и Исаака, начал плакать с ними, и падали слезы его, как огонь.

Вошла Сарра.

— Что такое? Дурные вести или Лот помер?

— Нет, Сарра, — сказал архистратиг, — я не принес дурных вестей о Лоте: Лот жив.

И поняла Сарра, не похожа речь архистратига.

И сказала Сарра Аврааму:

— Перестань плакать, или не разумеешь о госте? Зачем слезы, или не видишь, какой светит свет в нашем доме?

— Откуда ты знаешь, что этот человек от Бога?

Отвечала Сарра:

— Он один от тех трех, что отдыхали у нас под дубом, ты им заклал тельца.

— Правда, и я, омывая ноги, подумал: «Эти ноги я омывал тогда под дубом!»

И Авраам и Сарра смотрели на своего гостя.

И сказал Авраам архистратигу:

— Кто ты?

Архистратиг стал перед Авраамом.

— Я сын света, архистратиг сил небесных, Михаил.

И было видение тела его, как сапфир, а взор лица его, как хризолит, а волоса на голове его, как снег, и кидарь на голове его, как облак, и одеяние риз его, как багор, и жезл золот в руке его.

Авраам смотрел на гостя, дивился свету.

— Открой же, зачем ты пришел к нам?

— Пусть тебе скажет сын твой.

И сказал Исаак:

— О, что приснилось мне! Я видел столп посреди двора — солнце и месяц, как венец, на голове сияли моей. И вот велик муж сошел с небес, светящийся, как сам свет, взял солнце с головы моей, а лучи оставил у меня. Заплакал я: «Господи, не отнимай от меня света моего!» И сказал мне Господь: «Не плачь, я взял свет дому твоему, он пойдет от труда на покой, от низа вверх, от тесноты на простор, к свету от горькой тьмы». «Господи, бери и лучи с ним!» И сказал мне Господь: «Я возьму лучи, когда скончает семь тысяч лет, а тогда воскреснет всякая плоть!»

— Воистину, — стал архистратиг, — солнце, Исаак, отец твой, возьмется на небеса дух его, а тело останется на земле. Авраам, распорядись о доме своем, час грядет.

И сказал Авраам Михаилу:

— Если исход мой близок, хотелось бы еще в жизни сей прежде смерти взойти на небеса и видеть дела все, какие сотворил Господь на небеси и на земле.

Отвечал Михаил:

— Сам не могу я исполнить желания твоего. Я скажу Владыке, Богу всемогущему, и да будет воля его.

И взошел архистратиг на небеса.

И повелел Господь архистратигу:

«Вознеси Авраама и покажи ему все, и чего ни попросит, исполни, друг он мне».

III

Силою духа поднял архистратиг облако и на облаке понес Авраама за твердь на Окиан-реку.

И увидел Авраам двое врат: малые и великие, а между вратами на престоле мужа в сонме ангелов, то плачущего, то смеющегося.

— Кто это велик муж на престоле, ангелы окрест его, плачет и смеется, и плач его в семькрат больше смеха?

И сказал Михаил:

— Ты видишь тесные врата и другие врата широкие: тесные врата ведут в жизнь вечную, а широкие в пагубу, муж же, сидящий на престоле, Адам, первый человек. Богом ему назначено созерцать души, исходящие из телес. Когда видишь его смеющегося, разумей, видит он души, ведомые в рай, а когда видишь плачущим, разумей, видит он души, ведомые в пагубу, а что плач его заглушает смех, разумей, в семькрат больше душ идет в пагубу.

— И не может никто широкими вратами пройти в рай?

— Никто.

И воскликнул Авраам:

— Горе мне! Не пройти мне через тесные врата: телом велик я, а в такие разве дети пройдут?

— Не тужи, ты и все подобные тебе, вы войдете в них.

Смотрел Авраам и дивился.

И вот показалось: ангел Господен провожал семь тем душ и одну душу держал на руках. И вогнал ангел семь тем душ в широкие врата.

— Неужто все в пагубу? — удивился Авраам.

— Пойди и испытай, — сказал Михаил, — если найдешь достойную, выведи.

И повел архистратиг Авраама к широким вратам к душам погибельным.

Пытал Авраам о делах их и ни одной не нашел достойной.

А та душа, что держал ангел Господен в руках — грех ее был равен добродетели ее и не было ей места ни в раю, ни в пагубе — осталась душа обоюдная стоять между врат до последнего суда.

— Ангел Господен, провожавший семь тем душ, он и душу вынимает из тела? — спросил Авраам.

— Нет, смерть ведет душу на судное место.

— Покажи мне судное место, хочу видеть все.

И повел архистратиг Авраама к месту, где творили суд.

И слышно было, как чья-то душа вопияла в муках:

— Помилуй, помилуй меня!

Сказал судия:

— Как мне тебя помиловать? Ты сестру свою грешную не помиловала.

— Я не при чем, меня оклеветали, — брыкалась жестокая.

Сказал судия:

— Принесите записи.

И херувим принес книги — две книги.

А был там муж велик, имея на голове три венца — венец на венце, держал он в руке златую трость, а призвали его свидетельствовать.

Сказал судия: