Том 6. Лимонарь

— Не видите его? Вот он стоит по ту сторону притвора. Сто дней, как всякий день, и нынче в этом храме.

С нечеловеческой силой расталкивая народ, она, не касаясь земли, пронеслась через всю церковь к тому месту, где за народом стоял Николай.

И все увидели: юноша с посохом-крестом в руке — он был так же прекрасен, как эта, только она очень измученная. Она стояла перед ним — брат и сестра.

Николай поднял свой посох-крест, и она упала к его ногам:

— Избранник Божий, — кричала она, — умоляю, не посылай меня в глубокую пропасть.

И все видели: Николай, наклонившись над ней, вложил ей в рот мизинец:

— Тебе говорю: скажи, как ты вошел в нее?

И услышали голос и всем стало жутко: такой это чужой был голос:

— Я увидел ее, она лежала под яблоней, и позавидовал ее красоте и вошел в нее.

— Так ступай в безводную песчаную реку, — властно сказал Николай, — и будь там до свершения века.

И в ответ храм наполнился плачем: казалось, плакали сами камни — глух был демонский плач.

И тотчас бесноватая поднялась и посмотрела, как от сна пробудилась.

Николай положил ей руку на голову:

— Иди спокойно, — сказал он, — больше не коснется тебя демон.

И лицо ее вдруг заалело — совсем еще ребенок! — и с какой радостью к каждому, всех и все видя, она пошла. И в хоре зазвучала эта нахлынувшая радость.

А следом за ней вышел Николай.

*

Он шел по дороге к Кипру. Чуть светало, когда он переправился на остров. И странная ему была встреча: сорок пять прокаженных ждали его на берегу.

— Избранник Божий, — хрустели голоса, — мы знаем, ты пришел от Бога, исцели нас!

И когда взошло солнце, Николай взял сосуд с елеем и нардом и помазал каждого с головы до ног:

— Солнце праведное, Свете от Света, взгляни на них!

И велел идти им к Дамаску на реку Фарфу и трижды окунуться.

Прокаженные сделали так и вернулись чистые. Об этом стало известно, и собрался народ, славя его чудеса. Тогда он покинул Кипр и пошел в Антиохию.

В Антиохии, прожив двенадцать дней у старцев, он побывал на родине святых. А из Иерусалима вышел в большой и трудный путь — в Рим.

*

В полдень, когда он шел по пустыне, накаленный воздух вдруг разверзся и он увидел: в осиянии пламенных колец глаза: глаза, как звезды, волосы золото, зубы молнии.

— Я ангел Света!

И пламень, исшедший из уст, овеял знобящим кольцом. И эта знобящая мертвая пламень, коснувшись сердца, открыла глаза:

— Я тебя знаю, — сказал Николай, — ты враг Божий.

И в ответ демон простер руки:

— Мой свет тебя ослепляет.

— Как ты смеешь называться светом!

— Я иду творить на земле правду.

И в кипящем, закручивающемся кольцами огне открылось черное сердце: обольщение, ненависть и смерть.

— Заклинаю тебя великим именем твоей муки, — Николай поднял свой посох-крест и назнаменовал воздух и землю, — скажи твое имя?

— Я Велиар, — сказал демон, — я уничтожу всю тварь! — и простертые руки окаменели в изумруды.

И раскрывшаяся бездна поглотила его.

От набежавшего облака спустился белый ангел. И повел Николая по бездорожной пустыне, указывая путь в Рим.

Со светильниками вышли встречать его в Риме. Вместе с папой он вошел в собор апостола Петра. Там в алтаре он молился три часа. И храм наполнился благоуханием.

Посвященный папой, прожил он четыре месяца в Риме, служа в соборе апостола Петра.

*

Из Рима он пошел в Александрию. И, странствуя по Египту, дошел до Иордана. И там прожил пять лет.

От воскресенья до воскресенья он съедал три зерна и, трижды окуная руку в Иордан, черпал себе воды. Дух святой укреплял его, и было лицо его подобно солнцу.

Случилось ему быть по ту сторону Иордана в ассирийском (28) городе, и позвал его один из важных ассирийских архонтов Назарах, прося помолиться о единственном сыне; юноша нигде не мог найти себе места, ни на чем успокоиться — демон гнал его в пустыню.

При виде Николая, весь содрогнувшись, с криком он упал на землю.

— Кто послал тебя портить творение Божие? — спросил Николай.

— Человек.

— Где же этот человек?

— Он помер.

— Почему же он послал тебя?

— За грех его родителей.

Юноша, хрипя, давился и серая пена кипела на его губах.

Николай велел принести восемь медных цепей и камень. И когда цепями заковали юношу и навалили на него камень, Николай поднял свой посох-крест и, трижды осенив камень, сказал:

— Ты свободен.

И юноша вышел из-под камня, как из могилы, и свет ему показался мил, земля легка и люди живы.

*

Николаю исполнилось тридцать лет. Пройдя Аравию, Либию и острова, он вернулся в Ликию. Странником вошел он в город Миры: с его лица и рук капало миро и весь город наполнился благоуханием.

Сам этот воздух творил чудеса. Вся жизнь переменилась: улеглись раздоры и стало на уме не то, чтобы какую гадость сделать, а как помочь или чем обрадовать другого.

А он ходил по улицам молча, только смотрел и касался; и от его взгляда и прикосновения неуспокоенные утешались, слепые прозревали и парализованные вытягивались и подымались на ноги.