Читаем Том 6 полностью

Каждый день, выйдя на улицу, я вижу смотрящие на меня с обложек глаза покойных Черчилля u Рузвельта, ныне здравствующих английских и американских генералов, испанского диктатора Франко; вижу внушительные панорамы высадок союзнических десантов на итальянских островах Пантеллерия и Сицилия, на морских побережьях Франции. Стволы пушек, гусеницы танков, стальные колпаки дотов, исчерченные цветными карандашами штабные карты, идущие в атаку доблестные англо-американские десантники… Недели две подряд с обложки повременного издания с эпически спокойным названием «Historia», № 103, во всех городах Италии, где только пришлось мне побывать, на меня, широко распахнув рот в злобном крике, оскалив зубы, таращила шальные глаза дамочка в шляпе с полями и в клетчатом платье с белыми пышными рукавчиками из накрахмаленных кружев.

Однажды я не выдержал и надел очки. «Синьора Гитлер!» — аннотировали содержание выпуска крупные черные буквы. «33 альбома Евы Браун!» Уплати двести лир, и ты сможешь с головой погрузиться в интимный мир любовницы фюрера. Вот ей четыре годика, маленькой, скромненькой немочке в белой наколочке. Вот ей семнадцать лет, и она подставила под глаз фотообъектива обнаженные плечи и спину, на которой, даря кому-то карточку на память, вывела свою роспись. Вот она в фотоателье гитлеровского придворного фотографа Гофмана, на Унтер-ден-Линден, где служила натурщицей, сфотографирована в вольной позе на столе. А вот уже в Берхтесгадене позирует в костюме — итальянцы каламбурят — Евы, игриво прикрытая пестрым зонтиком.

Не только ее фотографировали, но и она фотографировала. Перед вами проходит множество Гитлеров: то на лоне природы, задумчивых и тихих, то обсуждающих что-то со всеми теми, на чьи фото- и кинофизиономии мир достаточно насмотрелся с 1933 года по тот день, когда их вздернули посреди тюремного двора в Нюрнберге, то принимающих парады и дающих указания. А вот «дяденька Гитлер» ведет за руку какого-то парнишку. «Чей он, этот «бамбино», кто он, от кого?» — тотчас подмигивают комментаторы в подписи к снимку.

Увидел я на одной из обложек и лицо того «человека со шрамом», по следам которого только что поднимался на «Кампо Императоре», прославляемого ныне на Западе оберштурмбаннфюрера Отто Скорцени. Он жив, здоров, он весит сто восемнадцать кило, у него рост сто девяносто два сантиметра. Он вспоминает, он рассказывает, он полон надежд и планов.

Весь этот реквизит прошлого извлекают сейчас из старых сундуков совсем неспроста и, как мы знаем, не только в Италии. Задумаемся: кому же так остро понадобилось возбуждать, вновь подогревать в народе интерес к ушедшим мрачным теням?

В Риме, возле арки Константина, близ Колизея, на древних камнях римского Форума мне бросились в глаза надписи белой краской: «Karadonna MSI!» «Baldoni MSI!» Я спросил у одного итальянца, что означают эти слова, не реклама ли они чего-нибудь. «Да, это реклама, — ответил он. — Реклама очень скверного товара. Это имена кандидатов на выборах от фашистской партии». Такая партия есть, объяснил мой собеседник, она существует под названием «Социального движения Италии» (MSI). Подсмеиваясь над фашистами, итальянцы, переставив буквы, называют их «мис», как бы имея в виду определенного сорта девиц. Но лучше бы не подсмеиваться, а непреклонней вести борьбу против реваншистских стремлений этих не таких уж и простоватеньких «мне».

Во Флоренции, на привокзальной площади, я увидел внушительный предвыборный плакат, оставшийся надолго и после выборов. Вертикально повешенное полотнище итальянского флага, разделенное на три полосы — красного, белого и зеленого цвета, — в центре полотнища овал, опирающийся на черное основание с буквами «MSI» и образованный как бы из языков тоже трехцветного пламени, которое вырывается из этого основания. Таков партийный знак, фашистский герб, в неприкосновенности сохранившийся со времен Муссолини. «Мис» хотя и переименовались, но генеалогии своей нисколько не скрывают, гордятся ею, блюдут ее. Фашистские призраки с обложек журналов и журнальчиков тихо-тихо начинают сходить на улицы городов, смешиваются с толпой, подымаются по мраморным лестницам. Их немало и среди промышленников, и среди землевладельцев, и среди военных, которые не только вздыхают о прошлом, но и ведут практическую работу, чтобы оно, прошлое, возвратилось. И вот вам «мис», за которых на выборах голосовало пять процентов избирателей. Вот вам убийство фашиствующими студентами университета молодого человека, несогласного с ними в убеждениях. Вот множество изданий, тихой сапой реабилитирующих муссолиниевский режим, пытающихся представить фашистского главаря в образе борца за процветание нации. Дескать, чего он хотел? Он хотел полуостровную маленькую Италию вновь раздвинуть до границ древней Римской империи.

Перейти на страницу:

Все книги серии В.Кочетов. Собрание сочинений в шести томах

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука