Том 5. Пьесы 1867-1870

Мы наберем холопов беглых сотню,
И в сотники тебя тотчас поставим.
А вот тебе на первый раз и служба:
Стеречь полон, всю ночь ходить дозором
По куреням, чтоб стража не дремала.
А молодца в землянке пуще глазу
Ты береги, он завтра нужен нам.
Ну, спать пора, пойдемте, атаманы.

Уходят.

Максим Редриков

Эх, волюшка! Кому ты не мила!
Удалых ты до Тушина доводишь,
По сердцу мне веселое житье!

(Поет.)

Прикажи-ка нам, хозяин,
Поскакать, поплясать,
Поскакать, поплясать,
Про все городы сказать!
И про верхни городки,
И про низовые.

Николай Редриков

(из землянки)

Максим! Максим!

Максим Редриков

(оборачиваясь)

Чего? Знакомый голос,
А никого не видно.

Николай Редриков

Я в землянке,
Поди ко мне.

Максим Редриков

(подходя)

Ты как сюда попал?

Николай Редриков

Пусти, скажу.

Максим Редриков

Тебя беречь велели.

Николай Редриков

Запрешь опять.

Максим Редриков

Ну, выходи на волю.

(Отворяет землянку. Николай Редриков выходит.)

Рассказывай, потом опять в землянку
Запру тебя, сиди да утра жди.

Николай Редриков

Попался я казакам на дороге.

Максим Редриков

А грамоты?

Николай Редриков

У Троицы теперь.
Я отдал их старухам богомолкам,
Зачуявши погоню. Завтра утром
О грамотах сведут меня к допросу
И накрепко пытать хотят.

Максим Редриков

Что ж делать!
Не будь дурак, вперед не попадайся!
Садись опять в землянку, дожидайся
Судьбы своей.

(Садится к столу, берет кости, в которые играли.)

Постой, я погадаю.

Николай Редриков

О чем, Максим?

Максим Редриков

Пустить тебя аль нет?

Николай Редриков

Да как пустить! А крестно целованье!

Максим Редриков

Толкуй еще! Уж за одно грешить,
Я утверждался крестным целованьем
Двоим царям служить: в Москве Василью,
А в Тушине Димитрию. Василья
Я обманул, а этот чем же лучше?
Тебя-то жаль, ты больно молод, парень,
И отпустить беда, спина в ответе,
А неравно и голову долой.
Поди садись в землянку, я опосле
Поворожу, пустить тебя аль нет.

(Запирает землянку и уходит.)

Сцена пятая

ЛИЦА:

Дмитрий, тушинский вор.

Князь Рожинский, великий гетман.

Ян Петр Павлович Сапега, начальник особого отряда.

Князь Трубецкой.

Князь Масальский.

Максим Редриков.

Сафонов, дьяк.

Коморник.

Свита самозванца из московских выходцев и поляков.

Передний покой в тушинском дворце. Входят Рожинский, Сапега и коморник.

Коморник

Нельзя входить! Не велено!

Рожинский

Холоп,
С дороги прочь!

Коморник

Не выходил из бани
Великий царь.

Рожинский

(толкая его)

Пошел! Я царский гетман,
Когда входить к нему, я знаю сам.

(Сапеге.)

Пришли мы рано, в бане царь московский.

Сапега

Трудов ему довольно по утрам,
То молится, то в бане кости парит.
Вот мы с тобой всю ночь гуляли-пили,
А на ногах давно.

Рожинский

Ты, пан Сапега,
Не позабыл вчерашних разговоров?

Сапега

Не позабыл.

Рожинский