Том 5. Энн Виккерс

— Мисс Виккерс! Для нас большая честь — сотрудничать с вами! Надеюсь, работа в Копперхед-Гэпе доставит вам истинное удовлетворение. Я в этом совершенно уверен. О, конечно, мы сталкиваемся с ужасными трагедиями! И мы делаем так много ошибок. Но может ли быть на свете труд более благородный, чем помогать несчастным и возвращать грешников на путь истинный? Надеюсь, вам понравится работать здесь с нами. Да, я в этом совершенно уверен! Очень жарко было в поезде? А как вы нашли миссис Уиндлскейт? Право, не знаю, что бы мы делали без ее помощи и советов. Но величайшее из всех ее практических достижений — это ваш приезд сюда. Я в этом совершенно уверен. Совершенно уверен!

Доктор Сленк был удивительно милый человечек, аккуратный, как фокстерьер. Аккуратнейший белый полотняный воротничок, синий галстук в белую горошину, белая рубашка, маленькие черные полуботиночки. Аккуратнейшие, в высшей степени литературного вида складные очки в черепаховой оправе, которыми он во время разговора все время щелкал, то открывая их, то снова складывая.

— Да, очень жарко… да… — бормотала Энн.

Она не сознавала, что говорит, и не собиралась производить хорошее впечатление, а только думала: «Интересно, хватит ли у меня смелости сказать ему об этой скотине, там, на станции?»

— Ах, значит, вы с миссис Уиндлскейт ездили в загородный клуб? Что ж, вам можно только позавидовать, в такой-то жаркий день! Хотел бы я очутиться там сейчас! Чудесное местечко, правда? Неплохо бы устроить здесь такое же местечко для наших бедных мальчиков и девочек. Боюсь только, что это никак нельзя будет отнести к числу сдерживающих факторов, хе-хе-хе! Ах, вот идет моя правая рука — помощник начальника и комендант тюрьмы капитан Уолдо Дрингул!

В комнату, топая, как слон, неуклюже ввалился тот самый высокий человек с лошадиной физиономией, который ударил негритянку на станции. Теперь на нем была синяя форменная куртка, но огромную ковбойскую шляпу он так и не снял.

— Да, — продолжал ворковать доктор Сленк, — пожалуй, можно сказать, что капитан Уолдо — настоящий хозяин этой тюрьмы. Я тут, можно сказать, просто тунеядец. Я принимаю граждан нашего штата, беседую с чиновниками, выясняю, чего они от нас требуют, но выполняет все это капитан Уолдо… Мисс Виккерс — капитан Уолдо Дрингул! Капитан, мисс Виккерс осуждена за сравнительно легкое преступление: она социолог, и потому обращайтесь с ней не слишком строго — не сажайте ее в темную, по крайней мере на первых порах! Хе-хе-хе!

Доктор Сленк был веселый человечек, но только не во время беспорядков в тюрьме. Он всегда смеялся, и \ шутил, и щелкал своими затейливыми очками.

Прежде чем Энн успела отступить, капитан Уолдо стиснул ей руку своим огромным копытом и с высоты своего гигантского роста заревел:

— Как говорится, добро пожаловать в наш город, барышня! Видел вас на станции, но был немного занят. Черт его знает, что такое «социолог», но если вы социо-, лог, то мне это в самый раз. Боюсь только, вам тут не понравится! У нас тут целая куча опасных бандитов! Конечно, мы стараемся обращаться с ними по справедливости, но убей меня бог, если они не садятся вам на голову. Знаете что, поработайте тут месяц-другой, это будет для вас хороший опыт, а потом отправляйтесь обратно в свои колледжи, и приюты, и в тому подобные заведения, где только и делают, что болтают разную чушь. Ну, а когда у вас выберется свободное время, заходите к нам распить бутылочку кока-колы. Мы со старухой просто до смерти обрадуемся!

Энн поняла, что он пытается быть любезным. Но оскал его щербатой пасти был просто страшен.

— Вы, барышня, делаете только первые шаги, так позвольте мне вас предостеречь. Есть много разных слюнявых чудаков и теоретиков — т-е-о-р-е-т-и-к-о-в! — особенно в тех местах, откуда вы приехали, которые воображают, будто с бандой взломщиков, готовых не сходя с места влепить вам пулю в лоб, можно поладить, если хорошенько попросить их быть пай-мальчиками. Если с ними нянчиться, устраивать им ванны, поить их шампанским и ублажать их еще не знаю как! Все это годится только для теоретиков, которые сидят в своих колледжах и отродясь не видывали настоящей порядочной тюрьмы. Но я-мне всего только пятьдесят два года, но тридцать два из них я на практике занимался тюрьмами, — был шерифом и все такое, и могу вам сказать, что единственный способ обращения с преступниками — имейте в виду, они ведь попросту не люди, — это внушить им страх божий, чтоб они вели себя как следует в тюрьме и не захотели вернуться обратно, когда их выпустят. Конечно, обращайтесь с ними по справедливости. Но только дайте им понять, кто тут хозяин, а в случае чего — задавайте им жару! Я их не боюсь, и они отлично это знают. Пока человек ведет себя как следует, пока он делает все, что я ему велю — тютелька в тютельку, — и не вступает ни в какие пререкания, клянусь богом, я обращаюсь с ним хорошо, и проклятые бандиты отлично это знают!