Том 5

Они повернули лошадей и стали выезжать из воды. Долли остановилась, чтобы смахнуть мордой муху, севшую на колено, и Бэн вышел первым на узкую тропинку. Разъехаться, чтобы пропустить вперед Лют, здесь места не было, и Крис не стал останавливать коня. Лют, ехавшая позади, любовалась очертаниями обнаженной шеи и могучих плеч своего возлюбленного.

Вдруг она натянула поводья. Лют не успела даже вскрикнуть, так быстро все произошло. Тропинка проходила по обрывистому берегу, почти отвесно спускавшемуся к воде. По тропинке-карнизу с трудом прошел бы даже пешеход. И вдруг Уошо Бэн встал на дыбы, закрутился и, покачавшись мгновение в воздухе, свалился с тропинки спиной вниз.

Все произошло так быстро и неожиданно, что Крис не успел соскочить на тропинку. Он почувствовал, что падает, и сделал единственно возможную вещь: вынул ноги из стремян и спрыгнул в сторону и вниз. До камней внизу было двенадцать футов. Крис падал вытянувшись, подняв голову и глядя на лошадь, которая валилась прямо на него.

Крио упал на ноги, как кошка, и тут же отпрянул в сторону. В следующее мгновение рядом с ним рухнул Бэн. Животное стало биться, но вскоре оно издало тот страшный крик, который иногда издают лошади, получив смертельную рану, и затихло. Бэн рухнул на спину и так и остался лежать. Голова его была немного подвернута, задние ноги обмякли и замерли, а передние еще дергались.

Крис взглянул вверх, чтобы подбодрить Лют.

– Я начинаю привыкать к этому, – сказала она, улыбаясь ему. – Я вижу, ты опять цел и невредим. Нужна ли моя помощь?

Он тоже улыбнулся и подошел к упавшему животному, чтобы отпустить подпругу и высвободить подвернувшуюся голову.

– Я так и думал, – сказал он после беглого осмотра. – Я так и думал. Ты слышала, как что-то хрустнуло?

Лют содрогнулась.

– Это был конец. Бэн больше не существует.

Он обошел коня и стал подниматься по тропинке.

– Сегодня я ехал на Бэне в последний раз. Пошли домой.

Поднявшись на берег, Крис обернулся и поглядел вниз.

– Прощай, Уошо Бэн! – крикнул он. – Прощай, старина!

Животное пыталось приподнять голову. На глазах у Криса выступили слезы. Он отвернулся и увидел, что и Лют всплакнула. Она сочувственно молчала и только крепко сжимала его руку, когда он шел рядом с ее лошадью по пыльной дороге.

– Это было сделано умышленно, – неожиданно вырвалось у Криса. – Не было и намека на то, что он сделает. Он умышленно опрокинулся на спину.

– Да, это было совершенно неожиданно, – согласилась Лют. – Я видела все. Он закрутился и тут же опрокинулся, словно ты сам изо всей силы дернул за поводья.

– Клянусь, это сделал не я. Я даже не думал о коне. Когда он поднимался, я по обыкновению опустил поводья.

– Я бы увидела, если бы ты сделал это, – сказала Лют. – Да ты бы и не успел. Ты не мог этого сделать даже невольно.

– Значит, это сделал кто-то невидимый, протянувший руку неведомо откуда.

Он бросил на небо озорной взгляд и улыбнулся нелепости этого предположения.

Когда они подъехали к той части рощи, где располагались лошади, навстречу им вышел Мартин. Он принял Долли и, казалось, совершенно не удивился при виде Криса, идущего пешком.

Лют пошла, а Крис немного задержался.

– Вы можете застрелить лошадь? – спросил он.

Конюх кивнул, сказал: «Да, сэр», и еще раз кивнул.

– Как вы это делаете?

– Провожу две линии от глаз к ушам… то есть, от каждого глаза к уху на противоположной стороне головы, сэр. И где линии пересекаются…

– Достаточно, – перебил его Крис. – Вы знаете водопой у второго поворота. Там вы найдете Бэна с переломанной спиной…

– А, вот вы где, сэр. Я ищу вас с самого обеда. Вас срочно требуют.

Крис бросил сигару и придавил подошвой светящийся огонек.

– Ты никому не говорила об этом… о Бэне? – спросил он.

Она покачала головой.

– Скоро они сами узнают. Завтра Мартин расскажет обо всем дяде Роберту, – сказала Лют. – Но ты не расстраивайся, – добавила она, помолчав, и взяла его за руку.

– Он мне достался еще жеребенком, – сказал Крис. – Кроме меня и… тебя, на нем больше никто не ездил. И я сам погубил его. Я знал его с самого рождения. Я знал его как свои пять пальцев, мне были известны все его причуды и шалости, и я даю голову на отсечение, что он не мог сделать ничего подобного. Не было никаких признаков, что это может случиться. Он не закусывал удил, не выходил из повиновения. Я вспомнил все до мельчайших подробностей. Он слушался узды. Все произошло в мгновение ока. Это был импульс, и он с быстротой молнии подчинился ему. Я поражаюсь, как быстро все случилось. Не прошло и секунды, как мы были уже на краю и падали… Это было умышленное… умышленное самоубийство. И покушение на мою жизнь. Это была ловушка, и я был жертвой. В седле был я, и он бросился вниз вместе со мной. Но ненавидеть меня он не мог. Он любил меня, как только может любить лошадь. Не знаю, что и думать. Я разбираюсь в этом не больше, чем ты во вчерашнем поведении Долли.

– Но ты знаешь, Крис, ведь лошади иногда впадают в бешенство, – сказала Лют. – И это чистое совпадение, что под тобой в течение двух дней взбесились две лошади.