Том 4. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть вторая

Аподака считал превосходным средством зачисление в свои войска тысячи инсургентов, которых он склонил к изъявлению покорности. Но таким образом он только дал возможность революционному духу проникнуть в армию. И революционное настроение охватило в самом скором времени офицеров и солдат из креолов, до того остававшихся верными метрополии. Кроме того, желая угодить Фердинанду VII и мексиканскому духовенству, Аподака сделал ту ошибку, что начал подготовлять антиконституционное движение, осуществить которое он мог только с помощью армии. Но величайший его промах заключался в том, что для осуществления этого плана он избрал Итурбиде, честолюбивого и беспринципного генерала, который прежде служил делу монархии, иногда доходя в своем усердии до крайней жестокости, а в сущности преследовал чисто личные цели. Войдя в соглашение с республиканцами и с клерикальной партией, Итурбиде неожиданно поднял знамя восстания и 24 февраля 1821 года опубликовал Игуальский манифест, требовавший для Мексики трех основных гарантий: 1) национальной независимости (страна эта должна была образовать отдельную монархию под управлением принца из дома Бурбонов); 2) сохранения прав католической церкви; 3) гражданского и политического равноправия испанцев, креолов и индейцев. Получив известие об этом, Аподака потерял голову, а испанцы, жители города Мехико, объявили его низложенным. Скоро со всех сторон появились предводители повстанцев, которые до той поры скрывались. Новый вице-король (О'Доноху), едва высадившись на мексиканский берег, санкционировал Игуальскую программу договором, заключенным в Кордове (24 августа). Вскоре после того Итурбиде вступил в Мехико, где провозгласил независимость страны и в ожидании лучшего стал во главе временного регентства (27 сентября). Этого лучшего ему скоро помогли достигнуть испанские кортесы, которые высокомерно отвергли Кордовский договор (13 февраля 1822 г.).

Наткнувшись на противодействие мексиканского конгресса, который хотел ограничить его диктатуру, Итурбиде возмутил толпу, заставил провозгласить себя императором Под именем Августина I (21 мая 1822 г.) и освободился от национального представительства 31 октября 1822 года посредством государственного переворота в духе 18 брюмера Наполеона Бонапарта. Но республиканская партия восстала под предводительством Виктории, Гверреро, Браво и других и склонила на свою сторону армию, генералы которой так же предали Итурбиде, как он в свое время изменил Аподаке. Итурбиде должен был отречься от престола (19 марта) и вскоре после того уехал в Италию (май 1823 г.). Немедленно собрался новый конгресс, чтобы дать стране такую конституцию, какую она желала иметь. Но свергнутый с престола авантюрист и не думал искренно отказываться от короны. В следующем году он снова появился в Мексике, но скоро был арестован и расстрелян (19 июля 1824 г.). Этот инцидент не вызвал никакого беспокойства в законодательном собрании и в стране. Мексика довела до конца свое государственное устройство и превратилась в федеративную республику по образцу Соединенных Штатов (октябрь). Первым президентом новой республики избран был Виктория (10 октября 1824 г.). О восстановлении испанского владычества не могло уже быть и речи. В ноябре 1825 года патриоты овладели Сан-Хуан д'Уллоа — последним пунктом, остававшимся еще в руках испанцев. Правда, через 4 года Фердинанд VII мог еще послать в Мексику отряд в 4500 человек, но этот маленький корпус был скоро разбит, а предводитель его, Варрадас, взят в плен в сентября 1829 года. С этого момента Испания фактически отказалась от владения этой страной.

Независимость Центральной Америки. Мексиканская революция повлекла за собой в 1821 году революцию в Гватемале, которая также совершилась без особых насилий. Итурбиде послал туда в 1821 году небольшой отряд. Один из его сторонников, Филизола, провозгласил даже соединение Гватемалы с Мексикой (11 января 1822 г.). Но часть населения возмутилась, не дожидаясь падения Итурбиде. После низвержения последнего страна добилась полной свободы и в сентябре 1824 года приняла федеративную конституцию, еще более демократическую, чем конституция Соединенных Штатов[106].

Боливар и республика Колумбия. В Колумбии и Перу испанцы, сражаясь главным образом за честь своего оружия, успели еще на несколько лет задержать окончательную победу революции.