Том 3

Клитид. В другой раз буду осторожнее, а то как бы не помешать вам.

Эрифила. Ты меня пугаешь. Что ты хочешь сообщить мне?

Клитид. Пустяки, принцесса, это насчет Сострата, я вам расскажу в другой раз, когда вы будете не так озабочены.

Эрифила. Да не мучь же ты меня, поведай мне свою весть!

Клитид. Вам очень хочется узнать ее, принцесса?

Эрифила. Да, и как можно скорее! Что ты можешь сообщить мне о Сострате?

Клитид. Необычайное приключение, которого никто не ожидал!

Эрифила. Да говори же, в чем дело!

Клитид. А это не помешает вам, принцесса, предаваться вашей злой кручине?

Эрифила. Да ну же!

Клитид. Вот что я хотел вам сказать, принцесса. Ваша матушка шла с небольшой свитой в лесу, по одной из тех тропинок, которые столь приятны для прогулок, как вдруг страшный кабан (эти противные кабаны причиняют много хлопот, их следовало бы изгнать из охраняемых лесов), как вдруг страшный кабан, преследуемый, вероятно, охотниками, выбежал на дорогу, по которой мы шли. Быть может, для украшения моего рассказа мне бы следовало подробно описать кабана, но я думаю, что дело обойдется и без этого, — скажу лишь, что это было преотвратительное животное. Он перебегал нам дорогу. Благоразумнее всего было бы ему в этом не препятствовать и не искать с ним столкновений, но принцесса пожелала выказать меткость, пустила в него дротик, не в обиду ей будет сказано — не очень удачно, и слегка ранила его чуть повыше уха. Кабан, очевидно, плохо воспитанный, имел наглость на нас броситься. Нас, несчастных, тут было двое, не то трое, и мы побледнели от страха. Каждый бросился к ближайшему дереву, беззащитная принцесса осталась одна перед разъяренным зверем, но в это мгновение явился Сострат, как будто его послали боги.

Эрифила. И что же, Клитид?

Клитид. Не надоел ли я вам, принцесса? А то ведь можно отложить до другого раза.

Эрифила. Скорей досказывай!

Клитид. А мне и правда не много осталось досказать. Я маленько струсил, и потому не все подробности боя мне известны. Одно могу вам сказать наверное: когда мы вышли, то увидели, что мертвый кабан с распоротым брюхом лежит в луже крови. Ликующая принцесса называла Сострата своим спасителем, а вашим достойным и счастливым супругом, которого вам судили небеса. Услышав эти слова, я решил, что этого достаточно, и поспешил первым принести вам радостную весть.

Эрифила. Ах, Клитид, ничего более приятного ты не мог мне сообщить!

Клитид. За вами идут, принцесса.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же, Аристиона и Сострат.

Аристиона. Я вижу, дочь моя, что ты уже знаешь все. Боги произнесли свое слово гораздо раньше, чем мы могли бы ожидать. Грозившая мне опасность не замедлила открыть нам их волю. Они несомненно приняли участие в этом выборе, так как предпочтение оказано личным достоинствам и заслугам. Ты ничего не имеешь против, дочь моя, в награду за спасение моей жизни отдать свое сердце, ты не откажешься выйти замуж за Сострата?

Эрифила. Из рук богов и из ваших рук, матушка, я могу получить только нечто весьма мне приятное.

Сострат. О небо! Не сон ли это, волшебный сон, которым боги хотят меня утешить? Не настанет ли ужасное пробуждение, которое вновь обнаружит все мое злополучие?

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и Клеониса.

Клеониса. Принцесса! Спешу сообщить вам, что принцы, которых Анаксарх до последней минуты тешил надеждой, что они станут наконец избранниками принцессы, услышав о случившемся с вами, обрушили всю свою ярость на него. Слово за слово, страсти разгорелись, и принцы нанесли ему несколько ран. Оправится ли он от них — неизвестно… А вот и они…

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же, Ификрат и Тимокл.

Аристиона. Принцы! Вы прибегаете к непозволительному насилию. Если Анаксарх вас оскорбил, то я сумела бы в этом разобраться.

Ификрат. Скажите, принцесса: можно ли ожидать от вас справедливости по отношению к Анаксарху, если вы так несправедливы по отношению к нам?

Аристиона. Но вы же сами решили подчиниться или велению неба, или склонности моей дочери?

Тимокл. Да, принцесса, мы подчинились бы выбору между принцем Ификратом и мною, но мы не потерпим отказа нам обоим.

Аристиона. Но если каждый из вас мирился с тем, что его могут предпочесть сопернику, что же может быть для вас неожиданного в том, что произошло? И много ли значат для каждого из вас интересы соперника?

Ификрат. Да, принцесса, много. Когда предпочитают равного тебе человека, в этом есть все-таки нечто утешительное. А ваше ослепление просто невероятно.

Аристиона. Принц! Я не желаю ссориться с человеком, который оказал мне столько услуг. Покорнейше прошу вас укротить свой гнев. Благоволите вспомнить, что о заслугах Сострата знает вся Греция, а то высокое положение, до которого его ныне возносит небо, уравнивает его с вами.