Том 3

Эта теория истинной собственности рассматривает всю существовавшую до сих пор действительную частную собственность только как видимость, а абстрагированное от этой действительной собственности представление — как истину и действительность этой видимости; она, следовательно, насквозь идеологична. Она выражает лишь более ясно и определённо представления мелких буржуа, которые в своих филантропических стремлениях и благочестивых пожеланиях также имеют в виду уничтожение отсутствия собственности.

В этой статье мы снова могли убедиться, какое узко-национальное мировоззрение лежит в основе мнимого универсализма и космополитизма немцев.

Французам и русским досталась земля,
Владеют морем бритты,
Мы же владеем царством снов,
И здесь мы пока не разбиты.

Здесь у нас гегемония есть,
Здесь мы не раздроблены, к счастью;
Другие народы на плоской земле
Развились большею частью[132].

Немцы с огромным чувством самоудовлетворения противопоставляют другим народам это воздушное царство снов, это царство «сущности человека», объявляя его завершением и целью всемирной истории; на всех поприщах они рассматривают свои фантазии как окончательный приговор, который они выносят деятельности других народов, и так как они повсюду способны быть только зрителями, наблюдателями, то они считают себя призванными вершить суд над всем миром, утверждая, что весь исторический процесс достигает своей конечной цели в Германии. Мы уже неоднократно отмечали, что это надутое и безмерное национальное чванство соответствует весьма жалкой, торгашеской и мелкоремесленной практике. Если национальная ограниченность вообще противна, то в Германии она становится отвратительной, ибо здесь она соединяется с иллюзией, будто немцы стоят выше национальной ограниченности и всех действительных интересов, п выдвигается против тех национальностей, которые открыто признают свою национальную ограниченность, а также и то, что они базируются на действительных интересах. Впрочем, у всех народов национальная косность теперь встречается ещё только среди буржуа и их литераторов.

В. «СТРОИТЕЛЬНЫЕ КАМНИ СОЦИАЛИЗМА» [133] «RHEINISCHE JAHRBUCHER», СТР. 155 И СЛ

Эта статья открывается беллетристически-поэтическим прологом, подготовляющим читателя к восприятию тяжеловесных истин «истинного социализма». В начале пролога «счастье» провозглашается «коночной целью всякого стремления, всякого движения, всех тяжких и неутомимых усилий прошлых тысячелетий». Двумя-тремя штрихами нам даётся, так сказать, история стремления к счастью:

«Когда рухнуло здание старого мира, человеческое сердце со своими желаниями нашло себе пристанище в потустороннем мире; туда перенесло оно своё счастье» (стр. 156).

Отсюда все бедствия земной жизни. В новейшее время человек распростился с потусторонним миром, и вот наш «истинный социалист» вопрошает:

«Может ли человек опять приветствовать землю как страну своего счастья? Узнал ли он в ной снова свою исконную родину? Почему же он продолжает отрывать жизнь от счастья, почему он не уничтожает последней преграды, которая всё ещё раскалывает земную жизнь на две враждебные половины?» (там же).

«Страна моих блаженнейших чувств!» и т. д.

Автор приглашает затем «Человека» на прогулку, на что «Человек» с удовольствием соглашается. «Человек» отправляется на «лоно природы» и предаётся там, между прочим, следующим сердечным излияниям в духе «истинного социализма»:

«.!. Пёстрые цветы… высокие и гордые дубы… их рост и цветение, их жизнь, — это их удовлетворение, их счастье… безмерное множество крохотных животных на лужайках… лесные птицы… резвое стадо жеребят… я вижу» (говорит «Человек»), «что эти животные не знают и не желают другого счастья, кроме того, которое заключается для них в проявлении жизни и в наслаждении ею. Когда спускается ночь, мой взор встречает несчётное множество миров, которые вращаются кружась по вечным законам в бесконечном пространстве. В этом кружении я вижу единство жизни, движения и счастья» (стр. 157).