Гриша Глинка — это сын баронессы Икс<куль>. Я с ним плыл от Владивостока *, вспоминаю о нем с удовольствием, мальчик хороший. Если Острогорский *, который провозгласил за ужином мое здоровье, редактирует «Образование», то это нехороший Острогорский, репутация у него неважная. Он напечатал в своем журнале костомаровскую сказку, которую выдал за толстовскую.
Ты мне нужна, моя немочка, приезжай поскорей. Хочется поскорее попутешествовать и с тобой насчет этого посоветоваться.
Ты пишешь, что расстроила себе желудок. А ты не пей шампанского.
Бог с тобой, моя милюся, да хранят тебя ангелы святые. Не забывай своего мужа, вспоминай о нем хоть раз в сутки.
Обнимаю тебя, мою пьяницу.
Твой муж в протертых брюках, но не пьющий
Книппер-Чеховой О. Л., 31 марта 1902 *
3716. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
31 марта 1902 г. Ялта.
Милая дуся, сейчас уезжаю к Толстому. Погода чудесная. А тебе надоело в Питере? Скучно? Холодно?
Насчет почетных академиков ничего еще не решено *, ничего не известно; мне никто ничего не пишет, и я не знаю, как мне поступить. Поговорю сегодня с Л<ьвом> Н<иколаевичем> *.
Пьеса Горького имела успех? Молодцы!! *
Итак, до свиданья, дуся моя! Если что понадобится, то буду телеграфировать, письмо же это последнее, если не напишу еще завтра.
Я здоров совершенно, зубы кончу пломбировать завтра. В среду начнет писать меня Нилус, художник, друг Бунина *.
Итак, жена, до свиданья! Сойдемся, и потом нас не разорвет никакая собака до самого сентября или октября.
Обнимаю тебя, целую миллион раз.
«Дикая утка» осрамилась? *
Сегодня от тебя нет письма.
Кондакову Н. П., 2 апреля 1902 *
3717. Н. П. КОНДАКОВУ
2 апреля 1902 г. Ялта.
Многоуважаемый и дорогой Никодим Павлович, я не знаю, вернулись ли Вы в Петербург (Вы писали, да и из газет видно, что Вы в Москве *), но всё же позвольте напомнить Вам о своем существовании. Начну с того, что в Ялте уже настоящая весна, зеленеют деревья, отцветают персики, тепло, актер Сазонов *в собственном имении пьет чай не иначе, как на чистом воздухе. Здоровье мое в феврале и в начале марта было плохо, я похудел и много кашлял, теперь же дела мои очевидно пошли на поправку, чувствую себя очень хорошо.
Очень бы хотелось повидаться с Вами и поговорить, узнать подробности о последних академических выборах *. До сих пор для меня еще многое не ясно, по крайней мере я не знаю, что мне делать, оставаться мне в поч<етных> академиках или уходить *.
Л. Н. Толстому лучше, это несомненно, болезнь (воспаление легких) миновала, но всё же он слаб, очень слаб, только недавно стал сидеть в кресле, а то всё лежал. Ходить будет еще нескоро. Я был у него третьего дня, и он показался мне выздоравливающим, но очень старым, почти дряхлым. Много читает, голова ясная, глаза необыкновенно умные. Писать конечно нельзя, но всё же есть кое-что новое, им написанное *; об этом, впрочем, поговорю при свидании.
А когда мы увидимся? Напишите пожалуйста. Мне, повторяю, очень хочется поговорить с Вами, и хочется, и очень нужно.
Желаю Вам всего хорошего, низко кланяюсь Вам и Вашей семье. Будьте здоровы и благополучны.
Иорданову П. Ф., 3 апреля 1902 *
3718. П. Ф. ИОРДАНОВУ
3 апреля 1902 г. Ялта.
Многоуважаемый Павел Федорович, посылаю Вам книги *— большою скоростью… Они, вероятно, уже в Таганроге, их можно получить.
Желаю Вам всего хорошего.
V и VI томы соч<инений> Екатерины II *еще не готовы; когда получу, то пришлю.
На конверте:
Книппер-Чеховой О. Л., 5 апреля 1902 *
3719. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
5 апреля 1902 г. Ялта.
Телеграфируй подробно здоровие.
На бланке:
Книппер-Чеховой О. Л., 6 апреля 1902 *
3720. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
6 апреля 1902 г. Ялта.
Сердечно благодарю Евгению Михайловну *, Константина Сергеевича *. Беспокоюсь, телеграфируй ежедневно *, умоляю.
На бланке:
Книппер-Чеховой О. Л., 10 апреля 1902 *
3721. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
10 апреля 1902 г. Ялта.
Приехал Немирович *. Акушерку бери до Севастополя *, приезжай одна *, телеграфируй. Жду нетерпением.
На бланке:
Чехову Ал. П., 10 апреля 1902 *
3722. Ал. П. ЧЕХОВУ
10 апреля 1902 г. Ялта.
Милый Сашечка, достолюбезный братт! Поздравляю тебя и твое семейство с праздником и шлю тьму пожеланий всего хорошего. Христос воскрес!
Все здравствуют. Иван у меня. Зиму я провел скверно, теперь же поздоровел опять и чувствую себя весьма сносно.