Маркс просит, чтобы ему сообщили, сколько моих книг еще не продано. Я написал ему*, что «Рассказы» и «Каштанка» уже распроданы (так сообщили мне из магазина в ответ на мою просьбу выслать мне по 20 экз. моих книг) и что сведения точные он получит, когда будут наведены справки в провинции.
«Дядю Ваню» взяли в Малый театр*. «Чайка» прошла 18 раз при полных сборах.
Я так здесь соскучился, что думаю удрать в Москву
Будьте здоровы и благополучны, поклон Анне Ивановне и всем.
Толстой Т. Л., 8 марта 1899*
2676. Т. Л. ТОЛСТОЙ
8 марта 1899 г. Ялта.
8 март.
Многоуважаемая Татьяна Львовна!
На днях я получил из Лейпцига письмо*, которое теперь посылаю Вам. С г. Чумиковым я не знаком, о переводах его судить не могу*, так как очень плохо знаю немецкий язык. Мне только известна его брошюра «Современные немецкие университеты»*, да как-то князь Урусов, известный адвокат, бывший у меня в Ялте, прочел мой рассказ в его переводе и сказал, что перевод очень хорош. Я не обращаюсь прямо к Льву Николаевичу*, потому что боюсь помешать ему. Прибегаю к Вашему посредничеству: если найдете письмо Чумикова заслуживающим уважения, то, будьте добры, дайте Льву Николаевичу прочесть и его ответ пошлите Чумикову (его зовут Владимир Александрович) или же напишите мне.
Передайте мой поклон и сердечный привет Льву Николаевичу и всему Вашему семейству, а Вам желаю здоровья и всего хорошего.
Ялта.
На конверте:
Авиловой Л. А., 9 марта 1899*
2677. Л. А. АВИЛОВОЙ
9 марта 1899 г. Ялта.
9 март.
Матушка, тетрадки с переписанными рассказами присылайте мне; я буду переделывать, а то, чего переделывать нельзя, — бросать в реку забвения. К числу рассказов, которых переписывать не нужно, прибавьте еще «Козлы отпущения», «Сонная одурь», «Писатель»*.
В съезде писателей участвовать я не буду*. Осенью буду в Крыму или за границей, конечно, если буду жив и свободен. Всё лето проживу у себя в Серпуховском уезде. Кстати: в каком уезде Тульской губ<ернии> Вы купили себе имение? В первые два года после покупки приходится трудно, минутами бывает даже очень нехорошо, но потом всё мало-помалу сводится к нирване, сладостной привычке. Я купил имение в долг, мне было очень тяжело в первые годы (голод, холера), потом же всё обошлось, и теперь приятно вспомнить, что у меня где-то около Оки есть свой угол. С мужиками я живу мирно, у меня никогда ничего не крадут, и старухи, когда я прохожу по деревне, улыбаются или крестятся. Я всем, кроме детей, говорю
Видите, вот Вам и нечто назидательное, матушка*. Довольны?
Знакомы ли Вы с Л. Н. Толстым? Далеко ли Ваше имение будет от Толстого? Если близко, то я Вам завидую. Толстого я люблю очень. Говоря о новых писателях, Вы в одну кучу свалили и Мельшина. Это не так. Мельшин* стоит особняком, это большой, не оцененный писатель, умный, сильный писатель, хотя, быть может, и не напишет больше того, что уже написал. Куприна я совсем не читал*. Горький мне нравится, но в последнее время он стал писать чепуху*, чепуху возмутительную, так что я скоро брошу его читать. «Смиренные» — хороши*, хотя можно было бы обойтись без Бухвостова, который своим присутствием вносит в рассказ элемент напряженности, назойливости и даже фальши. Короленко чудесный писатель. Его любят — и недаром. Кроме всего прочего, в нем есть трезвость и чистота.
Вы спрашиваете, жалко ли мне Суворина*. Конечно, жалко. Его ошибки достаются ему недешево. Но тех, кто окружает его, мне совсем не жалко.
Однако я расписался. Будьте здоровы. Благодарю Вас от всей души, от всего сердца.
Ежову Н. М., 9 марта 1899*
2678. Н. М. ЕЖОВУ
9 марта 1899 г. Ялта.
9 м.