Том 26, ч.3

В основе этого лежит один реальный момент. Деньги (как выражение стоимости товара вообще) только потому присваивают себе в процессе производства прибавочную стоимость, как бы она ни называлась и на какие бы части она ни распадалась, что уже до процесса производства они предполагаются как капитал. В процессе производства они сохраняются, производятся и воспроизводятся как капитал, и притом в постоянно увеличивающемся масштабе. Но когда капиталистический способ производства уже существует, когда производство совершается на его основе и в рамках соответствующих ему общественных отношений, когда, следовательно, речь не идет только о процессе образования капитала, — в этих условиях уже до процесса производства деньги существуют как капитал an sich, по характеру своему, хотя этот характер осуществляется лишь в процессе и вообще приобретает действительность только в самом процессе. Если бы деньги не входили в процесс как капитал, то они и не выходили бы из него как капитал, т. е. как деньги, приносящие прибыль, как самовозрастающая стоимость, как стоимость, создающая прибавочную стоимость.

Здесь происходит то же, что и с деньгами [как таковыми]. Вот эта монета, например, есть не что иное, как кусок металла. Деньгами она является лишь благодаря своей функции в процессе обращения. Но если наличие процесса обращения товаров уже предположено, то монета не только функционирует в качестве денег, но и служит в качестве денег предпосылкой для процесса обращения в каждом отдельном случае еще до того, как она в него входит.

Капитал есть не только результат, но и предпосылка капиталистического производства. Поэтому деньги и товары являются an sich скрытым капиталом, капиталом в возможности: все товары являются им постольку, поскольку они могут быть превращены в деньги, а деньги — постольку, поскольку они могут быть превращены в такие товары, которые образуют элементы капиталистического процесса производства. Деньги, стало быть, — как чистое выражение стоимости товаров и условий труда, — an sich являются как капитал предпосылкой капиталистического производства. Что такое капитал, рассматриваемый не как результат, а как предпосылка процесса? Что делает его капиталом еще до того, как он входит в процесс, так что последний только развивает его имманентный характер? Та общественная определенность, в которой он существует: живому труду противостоит прошлый труд, деятельности — продукт, человеку — вещь, труду противостоят его собственные предметные условия, противостоят как чуждые, самостоятельные, прочно обособившиеся субъекты или персонификации, противостоят, короче говоря, как чужая собственность и в этой форме — как «применяющие» самый труд и «распоряжающиеся» самим трудом, который они себе присваивают, вместо того чтобы он их присваивал себе. То обстоятельство, что стоимость (существует ли она как деньги или как товар), а затем, в дальнейшем развитии, условия труда — противостоят рабочему как чужая собственность, как нечто принадлежащее самим себе, означает только то, что они противостоят ему как собственность не-рабочего, или, по крайней мере, что в той мере, в какой собственник условий труда является капиталистом, он противостоит этим условиям труда не как работник, а как собственник стоимости и т. д., как тот субъект, в котором эти вещи обладают собственной волей, сами себе принадлежат и персонифицированы в виде самостоятельных сил. Капитал как предпосылка производства, капитал не в том виде, в каком он выходит из процесса производства, а в том виде, каков он до вхождения в процесс производства, представляет собой тот антагонизм, в котором труд противостоит капиталу как чужой труд, а капитал противостоит труду как чужая собственность. Здесь получает себе выражение та антагонистическая общественная определенность, которая, будучи отделена от самого процесса, выражается в капиталистической собственности как таковой.

[905] Вот этот-то момент, отдельно от самого капиталистического процесса производства, постоянным результатом которого — а потому и постоянной его предпосылкой — он является, выражается в том, что деньги и товары суть an sich, в скрытом виде, капитал, что они могут быть проданы как капитал и что в этой форме они представляют голую собственность на капитал, капиталиста просто как собственника независимо от его капиталистической функции, так что, рассматриваемые сами по себе, они представляют собой власть над чужим трудом, а потому самовозрастающую стоимость, и дают право на присвоение чужого труда.

Здесь также ясно обнаруживается, что именно соотношение, а не какой-нибудь труд или стоимостный эквивалент, отдаваемые со стороны капиталиста, является основанием и средством для присвоения чужого труда,