Том 23

Какие жалкие увертки! Если рабочий класс остался «беден», только «менее беден» в той мере, как он создавал «ошеломляющее увеличение богатства и мощи» для класса собственников, то это значит, что относительно он остался по-прежнему беден. Если крайности бедности не уменьшились, то они увеличились, потому что увеличились крайности богатства. Что же касается удешевления жизненных средств, то официальная статистика, например данные лондонского сиротского приюта, показывает за трехлетие 1860–1862 гг. вздорожание их на 20 % по сравнению с трехлетием 1851–1853 годов. В следующие три года, 1863–1865, происходило прогрессивное вздорожание мяса, масла, молока, сахара, соли, угля и многих других необходимых жизненных средств^{929}. Следующая бюджетная речь Гладстона от 7 апреля 1864 г. представляет собой пиндаровский дифирамб прогрессу в деле наживы и счастью народа, умеряемому «бедностью». Он говорит о массах, стоящих «на краю пауперизма», об отраслях производства, «в которых заработная плата не повысилась», и в заключение резюмирует счастье рабочего класса в следующих выражениях: «Человеческая жизнь в девяти случаях из десяти есть просто борьба за существование»^{930}. Профессор Фосетт, не связанный, как Гладстон, официальными соображениями, заявляет без всяких околичностей:

«Разумеется, я не отрицаю, что денежная плата повысилась с этим увеличением капитала» (за последние десятилетия), «но этот кажущийся выигрыш в значительной степени теряется, так как многие предметы жизненной необходимости все дорожают» (по его мнению, вследствие падения стоимости благородных металлов). «… Богатые быстро становятся еще богаче (the rich grow rapidly richer), между тем как в жизни трудящихся классов незаметно никакого улучшения… Рабочие превращаются почти в рабов лавочников, должниками которых они являются»^{931}.

В разделах о рабочем дне и машинах перед нами раскрылись те условия, при которых британский рабочий класс создавал «ошеломляющее увеличение богатства и мощи» для имущих классов. Однако рабочий занимал нас тогда преимущественно во время его общественной функции. Для полного освещения законов накопления необходимо иметь в виду и его положение вне мастерской, условия его питания и жилища. Рамки этой книги заставляют нас обратиться здесь прежде всего к наиболее плохо оплачиваемой части промышленного пролетариата и сельскохозяйственных рабочих, т. е. к большей части рабочего класса.

Но сначала еще несколько слов об официальном пауперизме, или о той части рабочего класса, которая утратила необходимое условие своего существования, возможность продавать рабочую силу, и прозябает за счет общественной милостыни. По официальным данным в Англии^{932} числилось пауперов в 1855 г. 851369, в 1856 г. — 877767, в 1865 г. — 971433. Вследствие хлопкового голода число их выросло в 1863 и 1864 гг. до 1079382 и 1014978. Кризис 1866 г., всего тяжелее поразивший Лондон, вызвал в этом центре мирового рынка, где больше жителей, чем в королевстве Шотландии, увеличение в 1866 г. количества пауперов по сравнению с 1865 г. на 19,5 % и по сравнению с 1864 г. на 24,4 % и в первые месяцы 1867 г. еще большее увеличение, чем в 1866 году. При анализе статистики пауперизма следует подчеркнуть два момента. С одной стороны, уменьшение и увеличение численности пауперов является отражением периодической смены фаз промышленного цикла. С другой стороны, официальная статистика все больше и больше искажает действительные размеры пауперизма по мере того, как с накоплением капитала развивается классовая борьба, а потому и самосознание рабочих. Например, варварское обращение с пауперами, о чем за последние два года так громко кричала английская пресса («Times», «Pall Mall Gazette» и т. д.), явление старое. В 1844 г. Ф. Энгельс констатировал совершенно такие же ужасы и такие же преходящие лицемерные вопли «сенсационной литературы»[183]. Но ужасающее увеличение числа случаев смерти от голода («deaths by starvation») в Лондоне за последнее десятилетие безусловно доказывает рост отвращения рабочих к рабству работных домов^{933}, этих карательных учреждений для нищеты.

b) Плохо оплачиваемые слои британского промышленного рабочего класса