Том 2. Склянка Тян-ши-нэ

Подошли. Тян-ши-нэ постучал в окошко. Дверь открыл сгорбленный китаец. Старик внимательно оглядел меня, спросил о чем-то по-китайски Тян-ши-нэ и, получив ответ, как-то неожиданно-стремительно вскочил на широкие полати, покрытые циновками, и сел у маленького столика, находившегося тут же на полатях. На столике стояла лампа и, между двумя черепками, лежала толстая книга. Через минуту он весь ушел в чтение и, точно не замечая нас, стал неприятным гортанным голосом что-то выкрикивать.

– Скажите, к чему стоят эти черепки? – спросил я у Тян-ши-нэ.

– Старик очень мудрый. Всю жизнь провел среди книг. Прежде, когда он был молод, не утомлялся быстро, а теперь, стоит ему просидеть до полуночи, и сон потянет его, утомленная голова захочет покоя и опустится… на эти черепки. А видите, какие они: – твердые и заостренные. Какой тут покой!.. Старик поднимет голову и снова принимается читать, пока не настанет положенный час. Взгляните на кожу лба его; не правда ли, она напоминает мозолистые руки каменщика?

Все это Тян-ши-нэ говорил тихо, точно боясь отвлечь внимание старика, по вдруг крикнул что-то ему и у них завязался горячий спор, смысл которого, не был понятен мне; все же я понял, что старик не хочет уступить в чем-то Тян-ши-нэ, потому что здесь есть посторонний – старик несколько раз бесцеремонно показывал пальцем на меня, закрывал глаза и мотал головой. Это упорство разгневало Тян-ши-нэ; он схватил старика за руку и потянул к двери, должно быть, для того, чтобы выгнать его. Старик бессильно отбивался; вдруг заплакал. Тян-ши-нэ отпустил его руки, подошел к полатям, взял со стола книгу и со злобой начал было рвать ее. Это, по-видимому. было самым тяжелым испытанием для старика: он сдался; – быстро бросился к Тян-ши-нэ, отобрал книгу и злобно забормотал что-то.

Вначале я в недоумении наблюдал за ними, под конец же, когда Тян-ши-нэ схватил за руку старика, мне вдруг показалось все это подозрительным, и даже опасным. Сердце, охваченное тревогой, внезапной тревогою, усиленно забилось, в мыслях проносились невероятные мучительные предположения. Но все рассеялось, когда Тян-ши-нэ подошел ко мне и дружески-радостно заговорил:

– Наконец-то! Выйдем на минуту во двор. Вы не обращайте внимания на все то, что случилось. Старик у меня удивительно недоверчив: во всяком русском он видит только врага.

Вышли во двор.

– Почему мы покинули фанзу? – спросил я.

– Почему? Старику нужно кое-что сделать, чтобы мы имели возможность покинуть этот мир для другого, скрытого под землей, мира – где нет ничего невозможного… Ха! Ха! – засмеялся вдруг Тян-ши-нэ: – вы не ожидали этого и потому так встревожены! Быть может, вам тяжело расстаться с этим миром? Если так, успокойтесь: вы вернетесь невредимым и вновь увидите ваших людей и город.

– Нет! вы не так поняли меня. Мне просто странно: почему под землей… Что за мир?..

– Под землей для того, чтобы ваша, или наша полиция не раскрыли его. Правда, просто? Что за мир, вы увидите.

– Полиция…

– Идемте! Старик все сделал…

Вошли в фанзу. Окна были завешаны грязными тряпками. Под поднятыми полатями оказалось широкое отверстие в подземелье. Тян-ши-нэ взял лампу и предложил мне вместе с ним спуститься вниз. Спускались медленно. Старик, который остался наверху, по-видимому, ставил на место полати, так как сверху доносился шум.

– Осторожнее! Я тушу лампу… Еще три ступеньки и мы будем в моем царстве – там много огней… Видите, как стало светло.

Пораженный, я вступил в длинный коридор, обитый со всех сторон прочными желтыми циновками. Электрические шары освещали подземелье. По сторонам кое-где виднелись двери в просторные комнаты.

– Дерните за ручку, которая висит возле вас, на стенке.

Раздался глухой звонок, и в глубине коридора появилась какая-то странная, быстро приближающаяся, фигура не то карлика, не то автомата.

Приблизившись, фигура остановилась.

Это был низкорослый человек, одетый в легкую чечунчу. Все движения его были стремительны и точно автоматичны. Темно-коричневое сухое лицо было неподвижно, и только желтоватые белки глаз беспрестанно вращались во все стороны.

Я удивленно всматривался в него.

– Что это, автомат или человек? – спросил я.

– И автомат, и человек, – неопределенно, с видимой неохотою ответил Тян-ши-нэ. – Толкните его в живот, – это нужно для того, чтобы он снял ваши ботинки и надел туфли.

Я толкнул карлика-автомата в живот; тот нагнулся, быстро и ловко снял ботинки, убежал куда-то, но тотчас же вернулся с удобными мягкими туфлями и надел их на мои ноги.

Тян-ши-нэ проделал то же с карликом и тот, так же проворно исполнив его желание, стал нетерпеливо ожидать дальнейших приказаний.

– Схватите его за ухо он принесет вам японское кимоно… Еще раз, чтобы и для меня захватил кстати.

Все это, несмотря на свою странность, смешило и забавляло меня.

Через несколько минут мы, одетые в изящные шелковые кимоно, подложив под себя мягкие подушки, расположились по-восточному на циновках в одной из комнат подземелья.