Том 2. Рассказы и фельетоны

Итак, что же отличало гудковские фельетоны Булгакова от его публикаций в «Накануне»? М. О. Чудакова четко сформулировала одну их принципиальную особенность: «В „Гудке“ такого рода (то есть как в «Накануне».— Л. Ф.) описательный фельетон существовать не мог, поэтому там Булгаков целиком остается в русле фельетона обличительно-бытового» [22]. Многие фельетоны Булгакова представляли собой развернутую иллюстрацию какого-либо бытового конфликта, о котором информировал газету рабкор. Нередко строчки из письма рабкора становились своеобразным эпиграфом, а одним из способов создания фельетона — доведение сложившейся ситуации до логического конца. Именно так построены фельетоны «Чертовщина», «Кондуктор и член императорской фамилии», «По поводу битья жен» и др. В жанровом плане гудковские фельетоны Булгакова чрезвычайно разнообразны: есть среди них роман-фельетон («Залог любви»), маленький уголовный роман («Тайна несгораемого шкафа»), разговор («„Развратник“»), транспортный рассказ («Как школа провалилась в преисподнюю»), пьесы («Сильнодействующее средство», «Кулак бухгалтера», «Пожар» и др.), монолог («Беспокойная поездка»), дневник («Площадь на колесах», «Летучий голландец»), письма («Негритянское происшествие», «На чем люди сидят»), фантазия в прозе («Чемпион мира») и т. д. По сути дела, булгаковский фельетон имеет довольно расплывчатые жанровые формы и не всегда может быть четко отграничен, скажем, от сатирического рассказа. Л. Е. Кройчик справедливо отметила в нем «высокую степень беллетризации факта». «М. Булгаков во многих случаях успешно преодолевает эту кажущуюся несовместимость двух стихий — факта и вымысла,— пишет она.— И достигает этого фельетонист с помощью широкого использования приемов, характерных для обычной художественной прозы» [23]. Фельетоны-пьесы, фельетоны-романы и фельетоны в стихах печатали в «Гудке» и другие авторы, но, пожалуй, такого разнообразия, как у Булгакова, не было ни у кого. На фельетонном материале Булгаков словно разыгрывал этюды к серьезной прозе или драматургии, создаваемым иногда одновременно с газетной работой, иногда некоторое время спустя.

Выступая на II булгаковских чтениях в Ленинграде, Е. Кухта отметила драматургическую природу фельетонов Булгакова, отразившуюся не только в жанре фельетона-пьесы, но и в обилии диалогов, собственной речи персонажей и т. д. [24].

Было у Булгакова и немало фельетонов «на случай» с традиционными концовками-выводами, в которых высказывалось требование принять незамедлительные меры для устранения конфликта («„Развратник“», «Сильнодействующее средство») и т. д. Не все они сегодня читаются с интересом, многие любопытны лишь как одна из характеристик времени или как наглядная иллюстрация сути газетной поденщины. И все же нередко Булгакову удавалось выйти за рамки конкретного факта, создать обобщенный сатирический образ. Для его фельетонов характерно частое обращение к текстам русской и зарубежной классической литературы, обильное цитирование Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Чехова, Полонского, Саши Черного, П. Ершова, Г. Гейне. И вместе с тем не менее часто встречаются цитаты из песен А. Вертинского, из популярных в 20-е годы песен и частушек, то есть из полуфольклорной, полуэстрадной песенной стихии, воплощающей в себе то близкие Булгакову, то, наоборот, раздражающие его ритмы времени. Цитировал Булгаков, как правило, по памяти, допуская неточности и ошибки, часто не называя автора. Чужие тексты были для него знаком культуры, впитанной с детства, или, наоборот, чуждой, навязанной извне. Вообще функция цитаты в литературном произведении существенно отличается от ее роли в научном труде. Она призвана, прежде всего, вызвать у читателя определенные ассоциации — полемические, пародийные или любые иные, создать ощущение связи времен или, напротив, ее разрыва. Когда пьяный месткомовец из фельетона «О пользе алкоголизма» читает собственный вариант стихотворения Я. Полонского «В альбом К. Ш.», сатирический эффект возникает от резкого несоответствия между неназванными, но хорошо знакомыми проникновенными строчками, их диким, безвкусным искажением и самой ситуацией, в которой они произносятся. Изучение «чужого текста», включенного в фельетоны Булгакова, равно как и в другие его произведения, может стать одним из плодотворных путей восстановления круга чтения писателя.

Помимо «Накануне» и «Гудка» Булгаков сотрудничал во многих периодических изданиях, как московских, так и ленинградских. Назовем среди них журналы «Рупор», «Россия», «Красный журнал для всех», «Голос работника просвещения», «Смехач», «Заноза», «Бузотер»; газеты: «Красную газету» (Ленинград), «Рабочий», «Медицинский работник» и т. д. Наряду с фельетонами он публиковал в это время такие серьезные произведения, как «Ханский огонь», «Записки на манжетах», рассказы из цикла «Записки юного врача».