Том 2

О Сильвия! Давайте торопиться
И не терять пленительных минут!
Едва успеем насладиться,
Покуда юность наша длится.
Занятья лучшего не выдумаешь тут.
Пускай зима оледенит окно,
Весна придет и сменит непогоды,
И станет вновь травинкою зерно.
Когда же нас остудят годы,
Счастливым дням вернуться не дано.
Отдайтесь же взаимности влечений!
Кто счастья хочет — весело играй!
Познав науку развлечений,
Избавимся от всяких огорчений, —
Со временем их будет через край!
Пускай зима оледенит окно,
Весна придет и сменит непогоды,
И станет вновь травинкою зерно.
Когда же нас остудят годы,
Счастливым дням вернуться не дано.[77]

СИЦИЛИЕЦ, ИЛИ АМУР-ЖИВОПИСЕЦ

Перевод З. А. Венгеровой

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

АДРАСТ

французский дворянин, влюбленный в Изидору.

ДОН ПЕДРО

сицилиец, влюбленный в Изидору.

ИЗИДОРА

гречанка, рабыня дон Педро.

КЛИМЕНА

сестра Адраста.[78]

АЛИ

слуга Адраста.

СЕНАТОР.

ТРИ ПЕВЦА.

ЧЕТЫРЕ РАБА.

МАВРЫ.

ПЕРВЫЙ ЛАКЕЙ АДРАСТА.

ВТОРОЙ ЛАКЕЙ АДРАСТА.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Али один.

Али (обращаясь к певцам, которые находятся за кулисами). Тсс!.. Стойте здесь и ждите, пока я вас не позову! Там темно, что хоть глаз выколи! Небо сегодня нарядилось в черное, точно скоморох, и ни одна звезда не кажет носа. Как глупо положение раба! Он не живет для себя, всецело принадлежит страстям господина, подчинен его прихотям, должен считать своим личным делом все, что его тревожит. Так вот и мой — взвалил на меня свои заботы, да к тому же еще он влюблен, и у меня нет покоя ни днем, ни ночью… Но я вижу факелы, — конечно, это он.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Али, Адраст, два лакея.

Адраст. Это ты, Али?

Али. А кто же еще? В такой поздний час, кроме вас и меня, никто, я полагаю, не бегает по улицам.

Адраст. И никто, я думаю, так не страдает, как я. Когда приходится бороться только против равнодушия и строгости той, которую любишь, это еще ничего; тогда остается хоть отрада слез, свобода вздохов. Но не иметь возможности говорить с той, которую обожаешь, не иметь возможности узнать от красавицы, угодна или не угодна ей любовь, вызванная ее очами, — это, по-моему, самое большое горе. И на него обрекает меня несносный ревнивец — он так заботливо оберегает мою очаровательную гречанку и всюду таскает ее за собой!

Али. У влюбленных много способов вести между собой беседу. Мне кажется, ваши и ее глаза за эти два месяца довольно наговорили друг другу.

Адраст. Правда, мы часто говорили друг с другом глазами, но как знать, верно ли каждый из нас истолковывал язык взглядов? И как знать, в конце концов, понимает ли она все, что ей говорят мои взгляды, и говорят ли ее взгляды то, что мне иногда в них чудится?

Али. Значит, нужно найти какой-нибудь другой способ.

Адраст. Ты привел певцов?

Али. Привел.

Адраст. Позови их сюда. Я велю им петь до утра и посмотрю, не появится ли красавица в окне.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и три певца.

Али. Вот они. Что им петь?

Адраст. На их вкус.

Али. Пусть пропоют трио, которое они мне недавно пели.

Адраст. Нет, это не то.

Али. Ах, сударь, там прекрасный бекар![79]

Адраст. Что такое прекрасный бекар?

Али. Я сторонник бекара. А вам известно, что я в этом кое-что смыслю. Бекар меня восхищает, без бекара нет смысла в гармонии. Вот послушайте это трио!

Адраст. Нет, я предпочитаю что-нибудь нежное и страстное, что-нибудь такое, что погрузит меня в томные мечты.

Али. Я вижу, что вы — за бемоль. Впрочем, есть возможность удовлетворить вас обоих. Пусть они пропоют сценку из комедии, которую репетировали при мне. В ней два влюбленных пастуха приходят порознь в лес изливать жалобы в бемоле, а потом рассказывают друг другу о жестокости своих возлюбленных. А затем приходит веселый пастух и с очаровательным бекаром смеется над их слабостью.

Адраст. Я согласен. Послушаем.

Али. Это место может служить сценой, а вот и два факела, чтобы осветить представление.

Адраст. Стань у этого дома и при малейшем шуме внутри подай мне знак — я велю потушить факелы.

Первый певец(изображающий Филена).