Том 15

Волонтерскому движению недостает одного — беспристрастной и разумной, но в то же время откровенной и искренней критики, исходящей от посторонних компетентных лиц. Волонтеры были до такой степени любимцами общества и прессы, что такая критика сделалась совершенно невозможной. Никто не стал бы прислушиваться к ней, всякий назвал бы ее несправедливой, неблагородной и несвоевременной. Недостатки в исполнении волонтерами своих обязанностей почти всегда обходили молчанием, тогда как каждую часть превозносили до небес за все то, что она выполняла более или менее удовлетворительно. Сделанные в мягком тоне замечания людей, которые были сколько-либо беспристрастными, вызывали резкое осуждение. Всюду, где им приходилось высказываться по вопросам, касающимся волонтеров, они всегда рисковали прослыть самонадеянными выскочками, если только они не были готовы расточать грубую лесть или незаслуженную похвалу. Как часто волонтеров оскорбляли глупыми льстивыми фразами о том, что они способны сражаться против любой армии в мире! Как часто им говорили, что никакая дивизия линейных войск не смогла бы действовать лучше, чем действовали они в Гайд-парке, Эдинбурге, Ньютоне или Ноусли!

Итак, отвергнув такую бессмысленную лесть, которая всегда заслуживала бы лишь осмеяния, мы вполне готовы признать, что волонтеров сначала нужно в достаточной мере испытать, прежде чем можно было бы составить правильное мнение об их подготовленности. Но время для этого уже давно прошло. Если, после почти двухлетнего существования, волонтерское движение все еще не может выдержать критики, то оно никогда не будет в состоянии выдержать ее. По нашему мнению, большие смотры, проведенные прошлым летом, являются переходным периодом от детской стадии этого движения к его юношеской стадии. Этими смотрами волонтеры сами фактически вызывали критику, однако эта критика, за одним или двумя исключениями, не высказывалась публично теми, кто должен был бы это сделать.

Результаты отсутствия откровенной и искренней критики и расточения такой грубой лести теперь достаточно очевидны. Едва ли найдется хотя бы одна волонтерская часть, просуществовавшая 18 месяцев, которая втайне не была бы убеждена в том, что ее подготовка стоит на должном уровне. Рядовые волонтеры, пройдя лишь простейшие виды батальонных построений, установленный курс обучения рассыпному строю на ровной местности и небольшую тренировку в стрельбе из винтовок, — слишком быстро готовы заявить, что они могут справляться со всем этим с таким же успехом, как и линейные войска. А какого мнения о себе офицеры, показывает погоня за производством в капитаны, майоры и подполковники, которая происходила почти в каждой части. Всякий считал себя вполне достойным любого офицерского звания, которого ему удалось бы добиться, а так как в большинстве случаев люди, несомненно, выдвигались не по заслугам, то не следует удивляться тому, что очень часто они оказывались совсем не на месте. Благосклонные к волонтерам пресса и общество пожелали называть их действия совершенством; офицеры и солдаты настолько твердо уверовали в это, что стали смотреть на военную службу как на необычайно легкое дело. Удивительно, как еще их собственное скороспелое совершенство не привело их к мысли о том, что постоянная армия, с проходящими длительное обучение офицерами и солдатами, совсем лишняя в стране, где можно гораздо проще фабриковать прекрасных солдат по волонтерскому принципу.

Первым явным доказательством вреда, причиненного волонтерскому движению его друзьями в прессе, был показной бой на учениях, происходивших летом прошлого года в Лондоне. Несколько предприимчивых полковников из волонтеров решили, что настало время дать почувствовать своим солдатам, что представляет собой бой. Конечно, мудрецы из регулярных войск покачивали головой, но это не имело значения. Ведь эти кадровые военные относились недоброжелательно к волонтерскому движению; они завидовали волонтерам; успех смотра в Гайд-парке чуть не свел их с ума; они боялись, что учебный бой волонтеров превзойдет все то, чего добились когда-либо в этой области линейные войска и т. п. Разве волонтеры не прошли ружейные приемы, взводное и батальонное обучение и действия в рассыпном строю? А их офицеры, хотя они еще недавно и были простыми штатскими, разве теперь они не опытные капитаны, майоры и полковники? Почему бы им не командовать бригадой или дивизией так же успешно, как и батальоном? Почему бы им не поиграть немножко в генералы, раз они с таким успехом действовали, обладая не столь высокими чинами?