Том 15

Основываясь на этих фактах, немецкая печать в течение последних пяти-шести лет призывает немецкие правительства принять принудительные меры в отношении Дании. Факты сами по себе, конечно, убедительные. Но немецкая печать — та печать, которой было разрешено существовать в течение реакционного периода после 1849 г., — воспользовалась шлезвиг-гольштейнским вопросом лишь как средством завоевания популярности. Конечно, было очень легко разражаться благородным негодованием против датчан, если это разрешали немецкие правительства — те правительства, которые у себя дома старались перещеголять Данию в мелочной тирании. Война против Дании стала популярным лозунгом, когда разразилась Крымская война. Требование войны против Дании раздалось снова, когда Луи-Наполеон вступил в австрийские владения Италии. Теперь-то, наконец, они полностью добьются своего. Столпы «новой эры» в Пруссии[134], до сих пор относившиеся столь сдержанно к призывам либеральной печати, в данном случае выступают в полном согласии с последней. Новый прусский король заявляет всему миру, что он должен добиться урегулирования этой старой тяжбы; дряхлое Франкфуртское собрание пускает в ход всю свою громоздкую машину ради спасения германской национальности. И что же, либеральная пресса торжествует? Нисколько! Либеральная печать теперь, когда наступил решительный час, отрекаясь от своих слов, кричит: осторожно! — уверяет, что у Германии нет флота, с помощью которого она могла бы бороться против флота морской державы, и — особенно в Пруссии — проявляет все признаки трусости. То, что несколько месяцев тому назад представлялось неотложным патриотическим долгом, вдруг изображается теперь как австрийская интрига, в которую Пруссия-де не должна впутываться.

Что неожиданный энтузиазм немецких правительств по отношению к шлезвиг-гольштейнскому вопросу менее всего является искренним — это, конечно, не подлежит сомнению. Как пишет датская газета «Dagbladet»[135]:

«Мы все знаем, что один из старых приемов немецких правительств заключается в том, чтобы вытаскивать шлезвиг-гольштейнский вопрос всякий раз, когда они чувствуют нужду в некоторой популярности, и прикрывать свои собственные многочисленные грехи, возбуждая фанатизм против Дании».

Так, несомненно, обстояло дело в Саксонии, и до известной степени то же самое происходит теперь в Пруссии. Но в Пруссии неожиданное выдвижение этого вопроса, очевидно, означает вместе с тем союз с Австрией. Прусское правительство видит, как Австрия распадается изнутри, в то время как извне ей угрожает война с Италией. Конечно, не в интересах прусского правительства видеть Австрию уничтоженной. В то же время итальянская война, по отношению к которой Луи-Наполеон недолго будет оставаться безучастным зрителем, на этот раз вряд ли окончится, не затронув территории Германского союза, а в этом случае Пруссия обязана будет вмешаться. Затем война с Францией на Рейне несомненно будет сопровождаться войной с Данией на Эйдере, и так как прусское правительство не может допустить, чтобы Австрия была разбита, зачем ждать, пока Австрия будет опять побеждена? Почему не вмешаться в шлезвиг-голыптейнский конфликт и не заинтересовать тем самым в войне всю Северную Германию, которая не стала бы сражаться в защиту Венеции? Если таков ход мыслей прусского правительства, то он довольно логичен, но он был столь же логичен и в 1859 г., еще до того как Австрия была ослаблена поражениями при Мадженте и Сольферино и внутренними потрясениями. Почему же Пруссия в то время не поступила соответственным образом?

Нельзя с уверенностью сказать, что эта большая война произойдет ближайшей весной. Но если эта война произойдет, то, хотя ни одна из сторон не заслуживает никакой симпатии, в результате все равно произойдет революция, какая бы из сторон ни потерпела поражение. Если будет побежден Луи-Наполеон, его престол несомненно рухнет; если же потерпят поражение прусский король и австрийский император, то им придется отступить перед немецкой революцией.

Написано Ф. Энгельсом в конце января 1861 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 6178, 12 февраля 1861 г. в качестве передовой

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Ф. ЭНГЕЛЬС ФРАНЦУЗСКИЕ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ [136]

По данным «Almanach de Gotha»[137], являющегося наиболее авторитетным источником из всех, какие только можно найти по данному вопросу, во французской армии на 1860–1861 годы установлены следующие штаты военного времени: