Том 15

Это превосходило то, чего ожидали староконсерваторы, когда они шли на компромисс с императором. Они были совершенно «debordes» [ «захлестнуты». Ред.]. Революционные волны грозили потопить их. Само правительство понимало, что необходимо что-то предпринять. Но что мог предпринять венский кабинет?

Попытка подкупить Венгрию была накануне полного краха. Что, если кабинет теперь попытается подкупить немцев? Они никогда не пользовались такими правами как венгры и, может быть, удовольствуются меньшим. Чтобы существовать, австрийская монархия должна поочередно натравливать друг против друга различные подвластные ей национальности. Славяне могут быть пущены в ход лишь в крайнем случае: они слишком связаны с Россией панславистской агитацией; значит, надо использовать немцев. Граф Голуховский, ненавистный польский аристократ (ренегат, предавший дело Польши и перешедший на службу Австрии), был принесен в жертву, и кавалер фон Шмерлинг был назначен министром внутренних дел. Он был министром эфемерной Германской империи в 1848 г., а затем австрийским министром; с этого поста он ушел, когда была окончательно упразднена конституция 1849 года. Он слыл конституционалистом. Но и тут опять было проявлено столько колебаний и нерешительности, прежде чем он был окончательно приглашен на этот пост, что весь эффект снова был потерян. Спрашивали, что может сделать Шмерлинг, если все остальные министры остались на своих местах? Еще до того, как он получил окончательное назначение, все надежды стали рассеиваться, и, вместо искренней уступки, его назначение явилось лишь новым доказательством слабости. Но в то время как в немецких провинциях оппозиция довольствовалась тем, что обеспечила за собой местную власть и относилась к каждому шагу правительства с нескрываемым недоверием и неудовольствием, в Венгрии движение продолжало развиваться. Еще до назначения Шмерлинга призванные к власти венгерские староконсерваторы, во главе с Сеченом и Вайем, признали невозможность сохранения своего положения; и императорское правительство вынуждено было унизиться до того, чтобы пригласить двух венгерских министров 1848 г., — которые до осени этого года были коллегами расстрелянного Баттяни, а также Кошута и Семере, — пригласить Деака и Этвеша войти в правительство, возглавляемое человеком, который раздавил Венгрию с помощью России. Они еще не назначены; атмосфера нерешительности и колебаний, препирательств из-за пустяков все еще в полном расцвете, но если они примут приглашение, они наверняка в конце концов будут назначены.

Таким образом, Франц-Иосиф вынужден делать одну уступку за другой, и если удастся добиться созыва в январе двух сеймов, одного в Пеште для Венгрии и ее областей, а другого в Вене для остальных провинций империи, то у императора будут вырваны новые уступки. Но вместо того, чтобы успокоить его подданных, каждая новая уступка все больше будет возмущать их неприкрытой фальшью, с которой эти уступки делаются. А если к этому добавить еще воспоминания прошлого — маневры венгерской эмиграции, состоящей на жалованье у Луи-Наполеона., а также то обстоятельство, что не может быть либеральной Австрии, потому что внешняя политика Австрии всегда будет реакционной и поэтому сразу же станет источником конфликтов между короной и парламентом, причем Луи-Наполеон спекулирует на этом обстоятельстве, — то вполне вероятно, что 1861 год явится свидетелем распада Австрийской империи на ее составные части.

Написано Ф. Энгельсом 24 декабря 1860 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 6152, 12 января 1861 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Ф. ЭНГЕЛЬС ДВИЖЕНИЕ В ГЕРМАНИИ

Оказывается, 1861 год принес еще недостаточно потрясений. На наших глазах происходит сецессионистский мятеж в Америке, восстание в Китае[131], продвижение России в Восточной и Средней Азии; мы имеем дело с восточным вопросом и его естественным порождением — французской оккупацией Сирии и Суэцкого канала; мы наблюдаем распад Австрии, причем Венгрия — на пороге открытого восстания, осаду Гаэты и узнаем об обещании Гарибальди освободить Венецию 1 марта; и последнее, но отнюдь не менее важное — делается попытка восстановить маршала Мак-Магона на престоле его предков в Ирландии[132]. Но всего этого еще недостаточно. Теперь нам обещана, кроме того, четвертая шлезвиг-гольштейнская кампания.