Том 15

Билдер (улыбаясь). Это было полтора месяца назад. Но, черт побери, нельзя же отказаться от собственной дочери. Одна из слабостей англичанина то, что он не злопамятен. В таком городе, как наш, неудобно позволять девушке жить одной. В любой момент могут узнать, что мы с ней поссорились. А это может мне повредить.

Миссис Билдер. Ну, конечно.

Билдер. И, кроме того, мне без нее скучно. Мод слишком поглощена собой. Нам очень не хватает Атены, Джулия. У тебя, кажется, есть ее адрес?

Миссис Билдер. Да. (Очень спокойно.) А это не значит поступиться своим достоинством, Джон?

Билдер (добродушно). К черту достоинство! Я именно тем и горжусь, что знаю, когда нужно поддержать свое достоинство и когда можно забыть о нем. Если она все еще помешана на искусстве, пусть живет дома и ходит куда-нибудь заниматься своей живописью.

Миссис Билдер. Если она и была помешана на чем-нибудь, так это на стремлении к свободе.

Билдер. Несколько недель жизни без привычных удобств быстро излечивают такое помешательство. Атена не сможет прожить на свои гроши. Теперь она уже сама поняла это. Переоденься, и в двенадцать часов мы поедем.

Миссис Билдер. Боюсь, что ты потом пожалеешь об этом. Она откажется вернуться домой.

Билдер. Не откажется, если я буду с ней ласков. Я сегодня кроток, как ягненок. Открыть тебе одну тайну, Джулия?

Миссис Билдер. Для разнообразия это было бы даже приятно.

Билдер. В одиннадцать часов меня собирается навестить мэр, и я отлично знаю, зачем он пожалует.

Миссис Билдер. А именно?

Билдер. В будущем месяце мою кандидатуру выставят в мэры. Харрис намекнул мне об этом на последнем заседании муниципалитета. Не так плохо в сорок семь лет, а? Из меня, черт возьми, может получиться совсем недурной мэр. Я могу сделать для нашего города то, чего никто другой сделать не сумеет.

Миссис Билдер. Теперь я понимаю, почему ты едешь к Атене.

Билдер (добродушно). Это тоже имеет известное значение. Но (более серьезным тоном) главным образом я чувствую, что не выполняю по отношению к ней своего долга. Бог знает, с кем она там встречается! Художники вообще народ распущенный. А современные молодые люди — это черт знает, что такое. Я не отрицаю — надо идти в ногу со временем, но что поделать, если я родился консерватором! Словом, пожалуйста, будь готова к двенадцати. Кстати, Джулия, эта твоя француженка-горничная…

Миссис Билдер. Да?..

Билдер. Вполне ли она… э-э… так сказать, безупречна? Мне не хотелось бы, чтобы начались какие-нибудь… э… неприятности с Топпингом.

Миссис Билдер. О, неприятностей никаких не будет… с Топпингом. (Открывает дверь направо.)

Билдер. Не знаю; мне кажется, слишком уж много в ней этого… французского.

Миссис Билдер улыбается и выходит. Билдер набивает вторую трубку. Только он собрался снова взяться за газету, как дверь из передней открывается, и входит лакей Топпинг — сухощавый, темноволосый, одетый в черный полу фрак; говорит всегда со скрытой иронией.

Топпинг. Мэр и мистер Харрис, сэр.

Входит мэр Бреконриджа. Это чисто выбритый, краснолицый мужчина с бесцветными глазами: ему лет около шестидесяти, он хитроват, болтлив, непринужденно жизнерадостен, одет с налетом мещанской безвкусицы; за ним следует его секретарь Харрис, человек, который все замечает и все понимает.

Топпинг выходит.

Билдер (встает). Здравствуйте, мэр! Что привело вас ко мне в такую рань? Рад вас видеть. Доброе утро, Харрис!

Мэр. Здравствуйте, Билдер, здравствуйте.

Харрис. Доброе утро, сэр.

Билдер. Садитесь, садитесь. Сигару?

Мэр берет сигару. Харрис вынимает свой портсигар и закуривает сигарету.

Ну-с, мэр, что у вас там не ладится? (Обменивается взглядом с Харрисом.)

Мэр (выпустив первый клуб дыма). После того как вы ушли с последнего заседания муниципалитета, Билдер, мы приняли одно решение.

Билдер. Да не может быть! А вы думаете, я соглашусь с ним?

Мэр. Увидим. Мы хотим выдвинуть вашу кандидатуру в мэры. Вы согласны?

Билдер (невозмутимо). Об этом надо поразмыслить.

Мэр. Если не вы, то остается только Чантри, но он не пользуется влиянием, и все его интересы связаны не с городом, а с поместьем. А какие у вас возражения?