Том 13. Стихотворения

Я, старый плаватель, бродяга-мореход,
Подобье призрака над бездной горьких вод,
Средь мрака, гроз, дождя, средь зимних бурь стенанья
Я книгу написал, и черный ветр изгнанья,
Когда трудился я, под гнетом темноты,
В ней перевертывал, как верный друг, листы.
Я жил, лишен всего, — лишь с честью непреклонной.
И видел город я ужасный, разъяренный:
Он жаждал, голодал — и книгу я ему
На зубы положил и крикнул так во тьму
Народу, мужество пронесшему сквозь бури;
Парижу я сказал, как клефт орлу в лазури:
«Ешь сердце мне, чтоб стать сильнее в ураган!»

Как смертный вздох Христа услышал Иоанн,
Как Пана стон дошел до Индии далекой,
Хоть он и прозвучал мгновенно, одиноко,
Так дрогнула земля от африканских скал
До нив Ассирии, когда Олимп упал.
Как, цоколь потеряв, вдруг рушится колонна,
Так дрогнул весь Восток с паденьем Вавилона.
Коснулся ужас нас, забытый с давних пор:
Качнулось здание, лишенное опор.
Все в страхе за Париж. Над ним тевтон глумится.
Погибнет целый мир, когда умрет столица.
Он больше, чем народ, он — мир, что короли
Распятым на кресте погибнуть обрекли.
Нет, человечеству не жить уже в покое!
Что ж, будем биться мы! Нуманции и Трое
Париж дает пример. Да будет дух наш тверд!
Тиранов посрамив, отбросим натиск орд.
Вернулись гунны к нам, как в дни старинных хроник,
Хоть враг орудия к стенам Парижа гонит,
Мы город отстоим, — пусть преданы, в плену, —
Неся тяжелый труд, спасем свою страну.
Пасть, не склонив чела, — уже победа. Это
Для славы в будущем достойная примета.
Сиять отвагою, добром, избытком сил,
Чтобы потомок вас своей хвалою чтил, —
Вот честь людей, страны, что ввек неодолима!
Катон велик вдвойне, когда он выше Рима:
Рим должен подражать ему, сравниться с ним,
Рим побеждал врагов, Париж — непобедим.
Наш труд окончится победы жатвой правой.
Сражайся, о Париж! Народ мой величавый,
Осыпан стрелами, без пятен на гербе,
Ожесточенным будь и победи в борьбе!

Париж, октябрь 1870

" И вот вернулись к нам трагические дни, "