Том 13

И эти-то бессодержательные пошлости представляют все, что Пруссия «с полным доверием и чистосердечной откровенностью» сконфуженно лепечет о своих «посреднических планах» нейтральным великим державам. Шлейниц, «трезвый, скромный малый», опасается «в известной степени повредить вопросу дальнейшим уточнением своих идей». Однако его навязчивая идея прорывается в конце концов наружу: Пруссия считает себя «призванной к роли вооруженной посредничающей державы». Пусть Англия и Россия признают это призвание! Пусть они «выскажут свои взгляды относительно разрешения нынешних осложнений и относительно способа сделать это разрешение приемлемым для борющихся сторон». Пусть они дадут прежде всего Пруссии инструкции, которые позволят ей, с высшего разрешения начальства, так сказать, avec garantie du gouvernement {с правительственной гарантией. Ред.} взять на себя роль посредничающего льва! Итак, Пруссия хочет сыграть роль европейского lion {льва. Ред.}, но так, как его играет столяр Миляга.

Лев. Но я не лев и не его подруга;
Я лишь столяр; не надобно испуга
Когда б как лев забрался я сюда,
Ведь мне была бы самому беда.
Тезей. Какое кроткое животное и какое рассудительное!
Лизандр. Этот лев по храбрости — настоящая лисица.
Тезей. Верно, а по благоразумию — настоящий гусь.

{Шекспир. «Сон в летнюю ночь», акт V, сцена первая. Ред.}

Депеша Шлейница помечена 24 июня, днем сражения при Сольферино. Обе копии депеши еще лежали на письменном столе Шлейница, когда в Берлин прибыло известие о поражении Австрии. Одновременно почта доставила депешу лорда Джона Рассела[295], «в которой прежний little man {маленький человек. Ред.} г-на Брума», tom-tit of English liberalism {птичка-невеличка английского либерализма. Ред.}, глашатай ирландских «coercion bills»[296] посвящает Пруссию в итальянские планы Пальмерстона. Магдебург лежит не на Минчо, а Бюккебург не на Адидже, равно как Харидж лежит не на Ганге, а Солфорт не на Сатледже. Но Луи Бонапарт заявил, что его не тянет в Магдебург и Бюккебург. Зачем же раздражать галльского петуха тевтонской грубостью? Джек Рассел делает даже открытие, что если «победа» на поле сражения будет «решительной», то «противники, вероятно, весьма охотно согласятся прекратить изнурительную борьбу». Опираясь на это премудрое открытие, порицая воинственные вожделения Германии, хваля «умеренное и просвещенное поведение» Пруссии, Рассел рекомендует Шлейницу копировать Англию «настолько точно», «насколько это позволит положение в Германии»! Наконец, этот Jack of all trades {на все руки мастер. Ред.} вспоминает о «высоком посредническом призвании» Пруссии, и с обычной легкой, кисло-сладкой усмешкой этот человечек бросает на прощание своему ученику в области конституционализма следующие утешительные слова:

«Возможно, что весьма близко то время, когда голос дружественных держав-примирительниц будет выслушан со вниманием и предложения заключить мир уже не останутся безуспешными!» (депеша Рассела лорду Блумфилду в Берлин, датированная; Лондон, 22 июня).

Написано К. Марксом в конце июля — середине августа 1859 г.

Напечатано в газете «Das Yolk» №№ 13, 14, 15 и 16; 30 июля, 6, 13 и 20 августа 1859 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

Ф. ЭНГЕЛЬС КАРЛ МАРКС. «К КРИТИКЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ»

ПЕРВЫЙ ВЫПУСК, БЕРЛИН, ФРАНЦ ДУНКЕР, 1859[297]

I