Том 12. Стихотворения

Дни вроде наших — сток истории, клоака.
И там как раз накрыт, сверкающий из мрака,
Стол для таких, как вы, ликующих обжор.
Пока в других местах — нагие, на позор —
Агонизируют, в спокойствии небесном,
Сократ на площади, Христос на древе крестном,
Гус на своем костре, Колумб в своих цепях,
А человечество не смеет, всё в слезах,
Приблизиться к своим терзаемым пророкам, —
Мы видим: властвует, века смеясь над роком,
Средь вин и кушаний, под струнный перелив,
На ложах пурпурных о склепах позабыв,
В работе челюстей свирепых и тяжелых,
Ужасен, счастлив, пьян, в венцах и ореолах,
Гурт омерзительный сатрапов и владык.
Гремит их пение и хохот; гнусный лик
Венчают женщины, сплетя гирляндой розы;
Их сладострастие изобретает позы;
Псам и народу кость порой швырнув под стул,
Все стадо боровов и скопище акул —
Все принцы грязные, обжоры-камергеры,
Маркизы-брюхачи — едят и пьют без меры.
Чревоугодье здесь единственный закон,
Чей жрец Камбасерес, как был — Тримальхион.

Джерси, февраль 1853

XIV ПО ПОВОДУ ЗАКОНА ФЕДЕРА

И конституция и хартия — то грот,
Что прорубил для нас, долбя гранит, народ
В дни революции, чтобы, достигнув цели,
Доверить радостно надежной цитадели
Права, плоды побед, отнявших столько сил,
Успехи, доблесть, честь; потом он поместил
На страже тех богатств в пещере горделивой,
Как зверя красного, свободу с львиной гривой.
Народ, вернувшийся к своим простым трудам,
Выходит в поле вновь и, радуясь правам,
Почиет мирным сном на славных датах, скромный,
О татях позабыв, что рыщут ночью темной.
Однажды на заре, проснувшись, он спешит
Взглянуть на этот храм, где власть свою хранит.
Увы! Священный грот стал конурой. Не чудо ль?
Он поместил в нем льва — в ней оказался пудель.

Джерси, декабрь 1852

XV БЕРЕГ МОРЯ

Гармодий

Взошла Венера. Ночь близка.

Меч

Пора, Гармодий.

Придорожный столб

Тиран пройдет.

Гармодий

Уйду: озяб.

Могила

Служи свободе.

Гармодий

Кто ты?

Могила

Я — склеп. Решай! Казни или умри.

Корабль на горизонте

А я — пловучий склеп: изгнанники внутри.

Меч

Дождемся деспота.

Гармодий.

Я зябну: ветер.

Ветер

Мчу я
С собою голоса. Я разношу, кочуя,
Стенанья изгнанных — замученных, больных,
Плач тех, кто, без угла, без хлеба, без родных,
Ждет смерти — взорами ища родного края.

Голос в пространстве

Встань, Немезида, встань! И отомсти, карая.

Меч

Пора. Сгустился мрак. Удобный миг лови.

Земля

Я трупами полна.

Море

Я рдею, всё в крови:
Ручьи не раз еще убитых мне доставят.

Земля

Из мертвых каплет кровь, когда убийцу славят.
Он по земле шагнет, — я чувствую: во мне
Они шевелятся тревожно в глубине.

Каторжник