Том 11. Зга

—— для регистрации надо было пройти через доктора и получить свидетельство. И этого все добиваются. Иду и я, а впереди Алоиз При. Он очень быстро пробрался в приемную – еще бы на хряще и все такое, как устрица! А я медленно: и лезть высоко, и лестница винтовая и когда я, наконец, поднялся, Алоиз При сделал мне знак – и я догадываюсь: ждать мне не нужно, и я мог спокойно идти. И пошел – да попал не на ту лестницу. И стал спускаться. И только, когда я очутился на земле, я понял: я посмотрел вверх – Боже ты мой, лестница без перил и совсем отвесная! И слышу голос в рупор – так на Gare d’Orsay объявляют об отправлении поездов – таким вот голосом кто-то рассказывает, как я с такой высоты спускался: как легко и прямо и необыкновенно быстро. И тут я увидел: на самой верхушке лестницы вспыхнул зеленый огонек – в бледно-зеленой рамке яркой зеленью – 13.

«Что это значит: 13? часов? или дней? или просто день?» А мне представляют даму – я узнал, это одна из «незанятых» из «Бомбоньерки»! – и вся-то она составная: и ноги приставные, и руки, и голова. Я поздоровался – и оторвал ей руку. «Что же это значит?» И поехал: сижу очень низко, ногами задеваю за землю. Да это бревно на одном колесе! – догадался, – на бревне сижу, колесо впереди. «Как же это мы движемся?» «Да это же железнодорожное!» – смеются. И я очутился в подвале.

И все идут и идут. Но это не собрание, а бал. Танцуют. И так тесно – как склещились. И замечаю: из танцующих выделился Мухин, – в зубах у него вроде цветка крылышки летучей мыши – он очень сочувственно ко мне.

«Понимаете, – говорю – не хочу я принимать участия и зачем ко мне пристают!»

И сам осторожно отхожу. И ушел – за танцами и не заметили. Ушел, слава Богу! А в церковь не пропускают. Только в трапезную. Трапезная очень низкая со сводами. Посреди площадка, на площадке поставлена «кобыла» – и все перепрыгивают. Мухин нацелился и, надо сказать, перемахнул чисто, а я не расчитал и ткнулся носом в землю. И тут-то я заметил, что прыгают еще и всякие звери с нами – змеи, мышата, индиата, все мелочь, и есть совсем маленькие – головастики и два лягушонка в зеленых колпачках, – и, перепрыгнув, все убегают в пещеру. А на пещере горит свечка ——

– Свечка пропала! – услышал я голос о. Далмата и сразу проснулся.

О. Далмат стоит в дверях с подсвечником:

как только рассвело, он поднялся и пошел в коридор искать свечку, пересмотрел все углы и на площадке, и вот вернулся:

– Свечка пропала!

* * *

Рано пришла сторожиха убирать келью.

О. Далмат рассказал ей о свечке:

подсвечник нашелся, а свечки нет!